"Роман Гуль. Тухачевский " - читать интересную книгу автора

Осень сменилась вьюжной зимой; понесла метелица, запуржило, занесло
русский фронт; а на фронте, хоть и готовил ему новые задания великий князь,
не хватало уж ни огнеприпасов, ни провианту, ни бодрости.
Полумиллионную армию под командой генерала Иванова - "через Карпаты в
Венгрию" - направлял верховный. Напрасно указывали князю на снега, морозы,
заносы и невероятность операции. У великого князя глазомер и натиск - все. А
сражаться можно и во льду, и в снегу,- сказал князь, отправляя войска на
очередное бесславье.
Два удара решил нанести великий князь. Еще - генерала Сиверса через
Мазурские болота направлял в Восточную Пруссию. Это были не планы стратега,
а сумасбродство сатрапа.
В вьюге, в метели, в ледяных ветрах гибли русские войска в Карпатах. А
меж Сувалками и Августовым генерала Сиверса зажали немцы такими клещами, что
уничтожили всю 110000 армию. В этих 110000 уничтожили и военную карьеру
Тухачевского на мировой войне.
Ночь стояла страшная, плачущая метелью, стонущая в темноте. В темноту,
в метель, в буран, прорвав фронт, обошли немцы семеновцев и бросились с тылу
в атаку. В хаосе февральской снежной ночи началась рукопашная.
Из блиндажа 6-й роты выскочившего командира капитана Веселаго четверо
немецких солдат закололи штыками; на теле, найденном впоследствии, остался
нетронутым Георгиевский крест и было больше двадцати штыковых ран.
Мало кто из семеновцев в эту ночь вырвался из немецкого кольца.
Вырвавшиеся рассказывали, что Тухачевский в минуту окружения, завернувшись в
бурку, спал в окопе. Может быть, он видел сон о славе? Но когда началась
стрельба, паника, немецкие крики, Тухачевский вскочил, выхватив револьвер,
бросился, стреляя направо и налево, отбивался от окруживших немцев. Но
врывавши-мися в окопы немецкими гренадерами был сбит с ног и вместе с
другими взят в плен.
Вот она, мечта, карьера, звезда, вся жизнь! За мост, за храбрость, за
риск головой вместо Георгия Владимир, а вместо боевых отличий - позорная
сдача стотысячной армии.
За Сувалками пленных офицеров грузили в вагоны; и поезд вскоре уже шел
по той Восточной Пруссии, куда должен был ворваться генерал Сиверс по
бесталанной импровизации великого князя.


3. Пять побегов из плена

Много крепких лагерей выросло в мировую войну на равнинах, скалах,
горах, на морском берегу Германии.
В Пруссии славился форт Цорндорф при крепости Кюстрин у Одера и Варты;
в Саксонии - неприступная древняя крепость Кенингштейн, где в 49-м году
сидел заключенный русский бунтарь Бакунин; в Баварии форт " 9 крепости
Ингольштадт; в игрушечно-живописных горах Гарца - Клаусталь, Альтенау; в
Шварцвальде, Тюрингии, на берегах Северного моря - везде росли лагеря,
опутанные колючей проволокой.
Зима стояла снежная, морозная, с сугробами, с синим инеем. Был конец
февраля. Поезд с русскими офицерами, пуская дымы, шел по белым полям к
северу, к морю, в Штральзунд. Говорят, Тухачевский был молчалив; казалось,
равнодушно глядел в окно на чужие, однообразные, белые равнины. Но это