"Георгий Дмитриевич Гулиа. Фараон и воры " - читать интересную книгу автора

Георгий Дмитриевич Гулиа


Фараон и воры

Исторические рассказы -


Scan, OCR, вычитка, fb2 Chernov Sergey http://lib.aldebaran.ru
"Г.Гулиа Фараон Эхнатон. Исторические рассказы": Приложение к журналу
"Дружба народов", "Известия"; Москва; 1980

Аннотация

"... И здесь увидели глаза землепашца то, что увидели: в просторной
усыпальнице стоял ковчег. Весь он был желтый, потому что был выкован из
золота. Занимал ковчег почти все помещение в высоту, и в длину, и в ширину.
И был Тхутинахт вдвое ниже ковчега.
Певеро зашел с правой стороны и толкнул ногою золотую дверь. И
Тхутинахт упал на камни, потрясенный величием Вечного Покоя. И он
запричитал:
- О бог наш Осирис! О владыка владык, покоривший мир!
И не скоро осмелился землепашец поднять глаза на золотые саркофаги,
безжалостно вывороченные ломом Певеро.
Мумия великого божества валялась на полу, и золотой урей украшал ее
лоб. Золотая маска божества была помята, словно старый медный таз. ..."

Георгий Гулиа
Фараон и воры

Вот небольшая история, почти в том виде, как сообщил ее фиванский
писец, "весьма ловкий пальцами" Хемаус-Инени. Свиток его папируса, покрытый
письменами за четырнадцать веков до нашей эры, был обнаружен египетским
археологом Абд-эль-Даудом.

Шел четвертый год правления живого божества Аменхотепа Четвертого,
более известного под именем Эхнатона - жизнь, здоровье, сила!
Вскоре после того, как великий Нил вернулся в свои пределы, к
землепашцу Тхутинахту явился его друг Певеро.
Был этот Певеро и высок, и костляв. На висках у него треугольные
впадины. Под глазами два углубления. Взгляд его блуждал, точно взгляд
одержимого. Можно было подумать, что его преследуют стражники номарха, у
которого Певеро состоял чеканщиком по золоту, серебру и меди.
Певеро торопился, точно бегемот на водопой. Он торопился и поэтому
отказался даже от пива.
Он сказал так:
- Тхутинахт, ты мой друг. И ты знаешь, что я один. Совсем один, как
оазис в великой пустыне запада.
Он говорил эти слова, а взгляд его блуждал, как взгляд раба, бежавшего
из нубийских золотых копей. Певеро говорил так: