"Андрей Гуляшки. Маленькая ночная музыка ("Приключения Аввакума Захова" #5) " - читать интересную книгу автора

не настоящий дождик, а какая-то противная и липкая сырость, непрерывно
стекавшая с промозглого неба.
Вылетев из парадного подъезда, доктор на миг-другой задержался на
тротуаре, глубоко втягивая в себя воздух и оглядываясь вокруг, как человек,
самым неожиданным образом очутившийся в незнакомом месте Кто его знает
почему, быть может совсем бессмысленно, он снял пенсне и пристально
уставился на его стёклышки - словно на них было написано как раз то, что ему
более всего требовалось дня того, чтобы немедленно сориентироваться в
обстановке. После этой молчаливой консультации со стёклами он снова водрузил
пенсне на острую горбинку своею носа.
Напротив старого трехэтажного дома блестели широкие современные витрины
квартальной аптеки. Доктор энергичными, хотя уже и более спокойными шагами
пересёк мостовую, вошёл в аптеку и, раскланявшись с провизоршей, вежливо
попросил у неё разрешения позвонить по телефону.
Итак, он набрал какой-то номер, но оказалось, что ошибся - в трубке но
птичьи прощебетал мелодичный женский голосок.
- Извините! - Доктор поклонился. Прижав вилку, он снова (на этот раз
медленно и сосредоточенно) стал набирать нужные ему цифры. Делал это он
спокойно, без малейшего признака нетерпения, но на лбу и над верхней губой у
него проступили холодные капельки пота.
- Министерство?
Ему ответили утвердительно.
Он назвал добавочный номер и, услышав голос, который был ему знаком, и,
по-видимому, очень знаком, произнёс скороговоркой, но тихо:
- Инженер мёртв. Я застал дверь отпертой. В квартире нет никого.
В то время как доктор математических наук Савва Крыстанов набирал по
телефону первый, ошибочный номер, на чердаке трехэтажного дома, как раз над
рабочим кабинетом инженера Дянкова, двое запыхавшихся милиционеров стояли в
остолбенении перед трупом своего товарища - младшего сержанта Пятого
районного управления ГАИ Кирилла Наумова.
Стоявший впереди держал перед собой электрический фонарик. Жёлтый луч
одновременно освещал и труп, ничком распростёртый на полу, и человека,
который стоял с поднятыми руками над самой головой убитого. На правой ладони
незнакомца темнело ещё мокрое, расплывшееся пятно крови.
Это был высокий и широкоплечий мужчина с кудрявыми волосами, в темно
синем непромокаемом плаще. Его массивный подбородок дрожал, трясся так,
словно нижняя челюсть держалась лишь на тонкой и слабой пружинке. Человека
этого звали Владимир Владов. Болельщикам он был известен как левый крайний
пловдивской команды "Тримонциум". Он был прославленным игроком, которого не
раз включали в качестве нападающего в сборную страны. Играл он быстро и был
очень надёжен в прорыве. Может быть, именно по этой причине болельщики
придумали ему прозвище "Танк". Сейчас "Танк" дрожал как осиновый лист и с
его правой ладони стекали на рукав рубашки крупные капли крови.

Дом на улице Обориште, построенный в начале века, пробуждал любопытство
и доброжелательные чувства лишь у архитекторов и немногих современных
любителей позднего барокко. Для обыкновенных прохожих, привыкших к бетону и
стеклу современной архитектуры, это был всего-навсего маленький невзрачный
дом, теряющийся среди шестиэтажных соседей, наивный своими шторами,
предохранявшими его "глаза" от блеска южного солнца, дом с вышедшими из моды