"Евгений Гуляковский. Последний мираж" - читать интересную книгу автора

Они ушли вперед, осталась за желтой горой машина, а он все говорил --
сбивчиво, неровно. Было в его словах что-то такое, от чего в сознании
вставала реальная картина происшедшего... Даже сейчас, когда Алексея нет
рядом, закрыв глаза, она видит все.
Два человека идут по пустыне. Багровое, злое солнце прячется за
горизонт. Люди идут очень давно, оба устали. Ночью они спали рядом,
завернувшись в брезент. Много раз до этого маршрута засыпали они вот так,
вдвоем. Курили по очереди последнюю папиросу и никогда не говорили о дружбе.
Утром на сером брезенте сверкали холодные капли влаги. Только на третьи
сутки они нашли этот проклятый шурф. Квадратная черная яма, пятнадцать
метров глубины, и закон Архимеда.
- При чем здесь закон Архимеда?
И снова Лена слышит ответ Алексея:
- Стенки шурфа делают из бревен. На них со всех сторон давят десятки,
сотни тонн текучего, как жидкость, песка. Больше пяти дней крепление обычно
не выдерживает; этот шурф простоял десять. Нужно было залезть в него, чтобы
повторить шестнадцатую пробу. Никто не верил в нее. Мы оба видели, что
спускаться в шурф уже нельзя. Бревна разошлись и местами треснули. Я говорил
Николаю... "Если крепление не выдержит, пятнадцать метров песка и завал из
бревен разберут не раньше чем через месяц. Ты же знаешь, я ничем не смогу
помочь!"
"Разведку закончили, наш отчет на много лет заморозит этот участок. А я
верю, понимаешь, верю в шестнадцатую пробу! Она не случайна, титан где-то
здесь, совсем близко. А помогать тебе не придется: бревна выдержат".
Когда он шагнул к шурфу, я схватил его за руку.
"Ты не полезешь!"
"Не нужно шутить, Алеша".
Дальше плохо помню... Кажется, я его оттолкнул, и сам упал на песок.
Николай был сильнее. Когда я поднялся, он уже висел где-то на середине шурфа
и даже крикнул мне:
- Привет!
Потом одно бревно отошло: наверно, спускаясь, он неосторожно нажал на
него, - и песок хлынул вниз широкой шуршащей струей. Так всегда бывает,
когда не выдерживает крепление. Если вырвало одно бревно, остальные
рассыпаются, как спички. Песок сомкнулся. Я видел большую воронку на том
месте, где только что был шурф. Ее поверхность некоторое время шевелилась...
Он замолчал. Сзади послышался шум догоняющей их машины. Отвернувшись,
Алексей закончил совсем бесцветным, пустым голосом:
- Когда обваливается крепление, ничего нельзя уже сделать... Титана
там не нашли...
И больше не сказал ни слова до конца дороги.

В лагере двумя рядами стояли палатки, загон для лошадей, фанерная
кухня.
"Здесь он живет", - подумала она тогда.
Задолго до ее приезда он уже жил здесь и, наверно, сам мог спуститься в
такой же шурф...
Ее удивило, что никто не вышел навстречу, хотя в палатках горел свет.
Лагерь словно вымер. Шофер тоже куда-то исчез, как только остановилась
машина. Алексей взял ее чемодан и, не оглядываясь, пошел к крайней палатке.