"Евгений Гуляковский. Повелительница снов" - читать интересную книгу автора

занимается подобными глупостями. Обращаться с такими пустяками к начальству
я не могу, как вы понимаете.
- Отчего же? Шутникам подобного сорта не место в управлении, им надо
работать в цирке или на эстраде.
Сарезский еще долго ворчал, разглядывая бумажку Сергея, но, видимо,
память о нанесенной ему лично обиде была еще слишком свежа, и в конце концов
он сжалился над Сергеем.
- Хорошо. Несите ваши образцы. Попробую вам помочь. Но только услуга за
услугу. Вы остаетесь моим должником до тех пор, пока я не придумаю, как вы
сможете со мной расквитаться.
Сергей согласился на эти кабальные условия, и вскоре на столе
Сарезского, в дополнение к ночной записке, появилось четыре отрывка,
случайно выбранные Сергеем из различных рукописных документов. Пятым среди
них был, разумеется, образец его собственного почерка. Он пронумеровал
записки, и теперь оставалось только ждать результата.

ГЛАВА 2

Результат графологической экспертизы был готов на следующий день.
Сергею вновь пришлось спускаться на второй этаж к Сарезскому и вести долгую
унизительную беседу, на ходу выдумывая объяснения.
Однако через полчаса драгоценный листок с заключением лежал у него на
столе. Он специально оттягивал момент ознакомления с результатом, пытаясь
его предугадать и выработать какой-то план действий на любую из возможных
ситуаций. В трудные моменты он всегда сначала вырабатывал план и уж потом
действовал.
В конце концов Сергей решился приоткрыть листок и заглянуть сразу в его
конец, в графу "выводы":
"Ни в одном из представленных образцов нет почерка, идентичного вашей
записке" - не слишком официально, зато однозначно и лаконично.
Сначала это известие Сергея обрадовало, поскольку снимало с него тяжкий
груз подозрения в собственном лунатизме. Но, с другой стороны, подобный
поворот событий создавал проблем больше, чем решал, так как оставалось
совершенно непонятным, кто же в таком случае написал записку?
Накануне ее получения, вечером, перед тем как заснуть, он просмотрел
документы и хорошо помнил, что последний лист в его папке, где ночью
появилось таинственное послание, был абсолютно чист. Сергей обладал
фотографической зрительной памятью и не мог ошибиться.
Оставалось лишь два варианта - либо ночью, пока он спал, в дом проник
посторонний, минуя консьержку и нейтрализовав сложную защитную систему,
которой в обязательном порядке снабжала всех своих сотрудников "контора",
либо надпись и в самом деле материализовалась в результате его сна.
В последнее он не верил. Еще в школе в его голову вбили аксиому -
материя первична, сознание вторично, и отсюда следовало, что ничего
"материального" сознание породить не могло, даже во сне. Тем более - во сне.
Потому Сергею и нравился Кастанеда, что он вольно обращался с привычными
надоевшими догмами.
Если же всерьез подумать над первым вариантом, то получается, что некто
пошел на весьма сложное действо, рискуя попасть в полицию по серьезному
обвинению в проникновении в чужое жилище, лишь для того, чтобы провернуть