"Сергей Гунькин. Ночная бомбардировка Нью-Йорка [NF]" - читать интересную книгу автора

образом негров от остальных отделить и незаметно для себя задремал. А когда
проснулся, посмотрел вниз и обомлел: тьмы Атлантики, разбавляемой редкими
огоньками судов, как ни бывало, повсюду свет, но не так уж и много его,
чтобы Нью-Йорку быть. Проклятие, пролетел мимо Нью-Йорка! На негров
почему-то разозлился, всех теперь бить буду, без разбора - решил.
Затормозил, круто развернулся на восток, только теперь взял чуть северней.
"Ох, не заблудиться бы, - со страхом пронеслось в голове. - Но ничего,
ничего, главное, к Атлантическому океану вылететь..."

Как видно, пока спал, я не очень сильно успел углубиться внутрь
американского континента. Через полчаса лета завиднелись пригороды, а еще
через десять минут, предварительно снизившись, я выскочил на Манхэттен. В
Нью-Йорке перевалило за полночь, но это никак на нем не отразилось: все в
огнях, празднично так, весело, небоскребы светятся, вода в Гудзоне
переливается, небо тоже все в звездах, рядом море, тепло у них тут,
наверное... "Город, который никогда не спит", - вспомнил известную фразу.
До чего ж красиво, даже круче, чем в Париже! И тут зло меня разобрало - у
нас-то там холодно, промозгло, убого, кругом нищета, революции сплошные,
ворье последнее расхищает... А проклятые америкашки, пока в Европе воевали
и революции делали, тут у себя в тиши вон какой рай отгрохали! Им бы наши
войны! Да у них за всю историю только одна война и была, плевая по нашим
меркам и очень давно, но они и ее до сих пор вспоминают, считают, что
только у них самое-самое, а у остальных - тьфу! Учить как жить лезут... А
вот мы им сейчас бомбой по Манхэттену!

Со зла захотелось музыки, врубил по приемнику музыку - рок-н-ролл их
забойный, и за набалдашник, что на веревке, со все силы - дерг! Дернул, как
воду из сливного бочка в унитаз спустил, а Эмпайр-Стейт-Билдинг - старейший
небоскреб Нью-Йорка вздрогнул, покачнулся и стал ниже этажей этак на
двадцать. Верхние двадцать этажей, как корова языком у Билдинга слизала! "С
землей Эмпайр сравнять надо!" - подумал в запале и зашел на второй круг.
После пятого захода не выдержал Стейт и ушел под землю, а я дальше, вдоль
Пятой авеню полетел, там столько всего замечательного - только усевай
бомби. С Пятой авеню, развернувшись снова на юг, перелетел на Медисон
авеню, побомбил там, попутно сбрасывая щедрой рукой бомбы на прилегающие к
ней улицы. Вообще-то, бомбить Манхэттен было одно удовольствие, очень он уж
удачно спланирован: вдоль, почти параллельно друг другу идут авеню, их
перпендикулярно пересекают короткие стрит - геометрия проста, а как сразу
видно, где бомбил, а где нет. Лишь Бродвей, извилистый, весь вкривь и
вкось, нарушал этот стройный порядок, потому-то, наверное, и пострадал
меньше всех прочих от моих выходок. Хотя нет, не из-за этого, если бы я
задался такой целью - разбомбить Бродвей, я бы на нем камня на камне не
оставил, просто он мне был симпатичен вольнодумством своим. Он как бы
говорил всему остальному Манхэттену: "Ненавижу я ваши буржуйские порядки, и
потому, как хочу, так и струюсь, а если не нравлюсь, пошли вы все к матери,
плевать я на вас хотел!" Я сам точно такой же по жизни...

Когда я примерялся к одной из башен Всемирного торгового центра, в небе
вдруг появились эфшестнадцатые, много, целая эскадрилья; я уже
пол-Манхэттена снес, а они только явиться соизволили! Надо будет потом