"Джеймс Ганн. Мир-крепость" - читать интересную книгу автора

Он вынул из коробки что-то белое и длинное и сунул в рот. Едкий
сладковатый дым расплылся в воздухе, глаза мужчины заблестели. Я пригляделся
к нему внимательнее и понял, что поначалу принял его за девушку не только
из-за светлых волос. Кожа его была нежна, хотя и слегка загорела, губы ярче,
чем обычно бывают у мужчин, а когда он встал, то показался мне маленьким и
худым, хотя двигался с кошачьей ловкостью и видно было, что его тело таит в
себе немалую силу.
- А что касается того, где ты, - сказал он, прохаживаясь по комнате и
выпуская из узких ноздрей тонкие струйки дыма, - знай - в магазине Фреда
Силлера, книготорговца. - Невеселая улыбка тронула его губы. - Книги для
широких масс. Дела идут хуже некуда. Скажи, откуда у тебя это?
- Что? - осторожно спросил я.
- Эти ожоги на лице и руке.
Я поднял руку - она была красной и блестела от жира. Вот почему у меня
болели лицо и рука.
- Один из них выстрелил в меня.
Силлер тихо свистнул.
- Это что-то новое. Ожоги от фламмера! Обычно не остается ничего.
- Я... я как раз уходил.
- Да уж. - Силлер поднял брови. - И очень торопился. Не помнишь?
- Не знаю, - неуверенно ответил я. - Немного. Помню, что меня зовут
Дэн. Уильям Дэн. Я был послушником в монастыре. Девушка вошла в Собор, когда
я нес там службу, вошла, скрываясь от четверых Свободных Агентов... А когда
вышла, они отсекли ей ступни...
- Дальше, - нетерпеливо бросил он.
- Ты не понимаешь? - Голова у меня кружилась и болела, но я хотел ему
это объяснить: - Они отсекли ей ступни и при этом улыбались.
- Да-да, я понял. - Его глаза казались увеличенными из-за дыма,
плавающего между нами. - А что случилось потом?
Я беспомощно опустился на кровать и потер лоб ладонью, не обращая
внимания на боль. Никого не интересовало самое важное. Постепенно, эпизод за
эпизодом я вспоминал то, что случилось, но путано, неуверенно. А когда
закончил, закрыл глаза.
- Больше ничего не помню.
Когда я снова взглянул на него, он смотрел на меня сквозь дым; глаза
были большие, голубые, блестящие, как у лихорадочного больного.
- Зачем она пришла в Собор?.. Что принесла?.. Почему вышла?..
Я только качал головой.
- Не знаю... Не помню... Не знаю...
Наконец глаза и голос куда-то уплыли, и я погрузился в оцепенение, из
которого меня вырвал хохот, звучавший, казалось, где-то далеко.
- Тебе нужно отдохнуть, - сказал голос, - и залечить раны. Вероятно,
когда он выстрелил, ты заслонил рукой глаза. К счастью для твоего зрения. Ты
не в лучшей форме: брови и ресницы у тебя почти сгорели, а лицо похоже на
кусок сырого мяса.
- Что мне делать? - тихо спросил я. - Вне стен монастыря я как
младенец.
Он снова захохотал.
- Неплохо оснащенный младенец. Одежда. Деньги - пять тысяч имперских
хроноров в сотенных банкнотах...