"Решад Нури Гюнтекин. Птичка певчая " - читать интересную книгу автора

- Разумеется, он хотел повидаться с тобой. Ах, если б и ты осталась!..
Я не могла поверить. Разве Кямран пришел бы в пансион, не будь на то
какой-нибудь важной причины? Наверное, Мишель ошиблась.
Однако я не высказала Мишель этих сомнений и, сделав вид, будто верю,
сказала:
- Что же, вполне естественно. Молодой человек пришел повидать девушку,
за которой ухаживает.
- Как, наверное, досадно, что тебя не было, да?
- Разумеется.
Мишель погладила меня по щеке.
- Но ведь он опять придет, раз любит...
- Несомненно.
В тот же вечер сестра Матильда вызвала меня и передала две
разрисованные коробки конфет, перевязанные серебряной тесьмой.
- Это принес твой кузен, - сказала она.
Я не любила сестру Матильду, но в эту минуту с трудом удержала себя,
чтобы не броситься ей на шею и не расцеловать в обе щеки.
Значит, Мишель не ошиблась: Кямран действительно приходил в пансион.
Если среди воспитанниц еще и оставались такие, которые сомневались в
достоверности моей сказки, то теперь, увидев эти две коробки, они должны
были подумать иначе. Как чудесно!..
В одной коробке были разноцветные конфеты с ликером, в другой -
шоколад в позолоченных бумажках. Случись это полгода назад, я утаила бы
сладости даже от самых близких подруг. Но в этот вечер, когда мы готовили в
классе уроки, мои коробки ходили по рукам. Каждая девочка брала одну, две
или три конфетки, кому сколько совесть позволяла.
Некоторые девочки издали делали мне многозначительные знаки. Я же,
изображая смущение, отворачивалась в сторону, улыбалась. Как чудесно!..
Возвращая мне назад коробки, в которых, к сожалению, уже виднелось
позолоченное дно, Мишель зашептала:
- Феридэ, представь, будто эти конфеты преподнесли тебе по случаю
обручения.
Моя сказка обошлась мне слишком дорого. Но что поделать?
Прошло три дня.
Шел урок географии. Я трудилась над цветной картой для экзаменов.
Рисовать красками мне всегда было трудно; от неловкости я без конца путала
краски, пачкала себе руки и губы.
И вот, когда я была занята этой мазней, вошла дочь привратника и
сказала, что в прихожей сидит мой кузен, который хочет меня видеть. Помню,
я растерянно оглянулась по сторонам, обернулась к воспитательнице, не зная,
как поступить.
- Ну, что ты ждешь, Феридэ, - сказала она. - Оставь карту на месте.
Иди повидайся с гостем.
Оставить карту - нетрудно. Но с каким лицом я выйду к Кямрану?
Девочка, рядом с которой я сидела, смеясь, протянула мне маленькое
зеркальце. На лицо, особенно на рот, страшно было смотреть. На уроках, где
приходилось писать, я вечно совала ручку в рот, теперь же, во время
рисования, мусолила кисть, поэтому губы мои пестрели желтыми, красными и
даже фиолетовыми пятнами. Что предпринять? Оттереть платком, а тем более
смыть водой с мылом - сейчас невозможно, только еще больше размажешь