"Решад Нури Гюнтекин. Клеймо" - читать интересную книгу автора

Решад Нури Гюнтекин

Клеймо

Перевод Л. Медведко

Для мультиязыкового проекта www.franklang.ru сканировал и
проверил Илья Франк

I

Августовская ночь и праздничное торжество - это и есть мои первые
воспоминания детства. Теперь мне кажется, что все это было не наяву, а в
сказке, услышанной давным-давно, в волшебной сказке, оставившей в моей
памяти неизгладимый след.
Огромный сад, без конца и края, будто совсем в другом мире... Меж
деревьев - разноцветные фонарики... Ослепительно-белые узкие тропинки...
Шумная, пестрая толпа людей... Яркие вспышки ракет и рассыпающиеся в небе
разноцветные огни фейерверка... Фантастический мир, в котором только свет и
тьма!
И мне иногда представляется, что я родился именно в ту ночь, - из
бездны вечного мрака.
Матери я не помню. И даже не знаю, когда она умерла. Но в ту ночь она
была рядом со мной... Меня держала на руках белокурая женщина. Может быть,
это была моя мать. А может быть, я все выдумал, чтобы не чувствовать
себя,несчастным сиротою.
Праздничный августовский вечер запомнился не только мне. Он оказался
знаменательным для всей нашей семьи. Моего отца - мы величали его не иначе
как паша*-батюшка - султан назначил в тот день визирем, вверив ему
министерство внутренних дел. А моя старшая сестра, ныне уже покойная, стала
невестой.
* 1 Паша -высший гражданский в военный титул; генерал, сановник в
султанской Турции.
Я почти не помню нашего большого дома за городом, в Эренкёе.
Спустя много лет мы однажды приехали в Эренкёй к знакомым, и мне
показали тогда сад, огороженный низкой каменной стеной. Жалкий сад - совсем
без травы, лишь кое-где тощий кустарник вперемежку с увядшей лавандой да
редкие, чахлые сосенки, пожелтевшие от пыли. В глубине сада - ветхая,
облупившаяся беседка...
- Когда ты был маленьким, - сказали мне, - мы жили вон в том доме.
Потом его продали...
А вот другой наш дом в старой части Стамбула, в Аксарае, я помню очень
хорошо, - каждый уголок и закоулок, все-все помню. Если мне случается бывать
в тех краях, я стараюсь обязательно заглянуть в наш квартал. Против того
места, где находился наш дом, стоит одинокий платан. От моего прежнего
знакомца сохранился один ствол - все ветки спилены.
Я всегда останавливаюсь около этого дерева, хотя бы на несколько минут.
На противоположной стороне улицы раньше теснились одноэтажные старые
домишки, кирпичные и деревянные. От этих домов не осталось теперь и следа,
да и я их смутно помню. Зато белый величественный фасад нашего особняка с