"Георгий Гуревич. Чудак человек (Авт.сб. "Только обгон")" - читать интересную книгу автора

доме и без лепнины. Розетки-виньетки, гуськи-каблучки, ионики-сухарики
только пыль собирают. Нет, не вдохновлял меня человек розетка-виньетка.
Но потом до меня дошло, что чудак ненормальный потому и примечателен,
что он отклоняется от нормы, не повторяет норму. Он личность, неповторимая
личность. Чудак не вписывается в рамки, выходит из ряда вон. Из ряда вон
выходящий - это даже почетно.
И еще я понял, что неповторимые личности необходимы человечеству. Без
нормальных людей общество не может существовать, без неповторимых не будет
развиваться. На эту мысль меня натолкнул биолог, ученый Геотакян, я
использовал ее в повести "И я". "Почему у животных два пола?" - так он
поставил вопрос. Допустим, два пола нужны для обмена генами, то есть
наследственным опытом. Но зачем же два различных пола? Для обмена
впрыскивай друг другу гены, как это делают бактерии или улитки. Видимо, у
различных полов разные задачи. Она - основной хранитель наследственных
признаков, он - основной добытчик новых, поставщик изменчивости.
И у людей он - поставщик изменчивости, всяческих отклонений от
вчерашней нормы (то есть чудак!!!). Она же - хранитель, редактор и рулевой
рода человеческого. Ее дело выбирать (сердцем) подходящего отца для своих
детей.
Когда-нибудь отдельно я еще напишу о таинстве этого сердечного выбора.
Впрочем, это таинственно только для тех чудаков, которые сами не понимают,
что они не образец для потомства. И пишут рифмованные жалобы о странных
существах, которые любят майоров, а не будущих поэтов. Да будь я девушкой,
я сам выбрал бы надежного, аккуратного, подтянутого майора, а не
обтрепанного сочинителя жалостливых куплетов.
Но я отвлекся в сторону, как бы не затемнить мысль. Вот главное: в
человеческом обществе здравомыслящие женщины - норма. Легкомысленные,
увлекающиеся, отвлекающиеся мужчины - отклонение. Чудаки - резкое,
бросающееся в глаза отклонение. Но они нужны и уместны, когда история
готовится к крутым поворотам. Стремительному двадцатому веку просто
необходим широкий набор чудаков.
"Берегите мужчин" - так называлась сенсационная статья, в "Литературной
газете". "Берегите чудаков" - мог бы я озаглавить "свой будущий роман.


В том будущем романе особую главу я посвящу теории и истории
чудачества.
В каждом отдельном случае обычно история складывается так: сначала
появляются чудаки и изобретают что-то несусветное. Нормальные люди
возмущаются, смеются, осуждают, стыдят... Но почему-то чудачество приятно
некоторым, у первых безумцев появляются подражатели, выясняется, что
странная их деятельность приятна и нормальным людям. Чудакам внимают,
привыкают к ним, начинают ценить, уважать, превозносить. Появляются
мастера чудного дела, школы, знатоки; ученые-чудаковеды пишут диссертации
и монографии, постепенно вырабатывая общую и частную теорию чудаковедения.
Слушайте, а разве литература не чудачество? Удивительное умение
задушевного вранья - вымысла, скажем вежливее. Я представляю себе, что
некогда, в неандертальские времена, когда люди (или еще не люди?) изобрели
великолепное искусство речи, вдруг появился чудак, который вместо
информации изобрел дезинформацию. И как же его осуждали, как его кусали и