"Георгий Гуревич. Ия, или Вторник для романтики (Авт.сб. "Только обгон")" - читать интересную книгу автора

Поиски ничего не дали. Вспомогательное судно трижды обошло вулкан по
контуру (теперь его нетрудно было найти с помощью эхолота), но не нащупало
крупных металлических предметов в глубине. Плыли час за часом, и все
дальше уплывали надежды. Алеша уныло сидел в каюте над листом с грустным
заголовком:
"Объяснительная записка о причинах аварии опытной машины ПА-24".
- Ты эту ерунду порви, - убеждал Сошин. - Ты пиши о перспективах.
Машина у тебя замечательная. Подводную геологию она ставит на новую
ступень. Я предложу тебе сотни важных маршрутов. Хочешь, нанесу их на
карту сейчас же?
- Меня не спросят о маршрутах на комиссии, - вздыхал Алеша. - Меня
спросят, кто отвечает за убытки.
- А ты объясни, что это не убытки, это издержки, расходы на испытания.
Хочешь, я выступлю на твоей комиссии?
- Вы для нашего Волкова не авторитет. Волков спросит, по какой графе
списывать расходы.
- Подумаешь, Волков! Нет зверя страшнее Волкова! Найдем на него и
Медведева, и Львова, и таких Китовых - заскулит твой Волков с поджатым
хвостом. Графа отчетности! Если Волков твой не понимает государственной
пользы, ему объяснят... вправят мозги.
Алеша вздыхал горестно. Он не хотел искать Китовых и не хотел вправлять
мозги Волкову. Он хотел совершенствовать машину, стоять у кульмана,
нажимать клавиши арифмометра, в чертежах и цифрах искать истину.
Примерно через неделю, оставив бесполезные поиски, он вернулся на
береговую базу. Все здесь было по-прежнему; неумолчно грохотал прибой,
соленые брызги умывали прибрежные скалы. На камне Алеша увидел капли олова
и чуть не прослезился. На них было грустно смотреть, как на ненужную
склянку из-под лекарства у постели умершего. Человек ушел, жизнь кончена,
а склянка стоит.
На базе незачем было задерживаться. Алеша отдал необходимые
распоряжения - материалы сложить, на сараи повесить замки, - а сам в тот
же день отправился на аэродром. Снова машина помчала его по пляжу с
уплотненным волнами песком, давя раковины, разбрызгивая соленые лужи.
Поплыли мимо детали курильского пейзажа: пологие холмы, гибкие рощицы
бамбука, мысы, рыбачьи избушки, сети на кольях. А что это там люди
сгрудились, смотрят из-под руки на море? Что там ворочается темное в
волнах? Туша кита, что ли? Нет, гораздо меньше, и угловатое притом.
- Стой! - крикнул Алеша водителю и ринулся вниз с откоса, падая,
обдирая колени и локти.
Да, это была она. Из волн выбиралась исчезнувшая машина ПА-24. Зеленые
ленты водорослей вились на ее каркасе, повсюду налипли мшанки, какие-то
пестрые черви прижились в глазах-экранах, лопасти были погнуты, один экран
треснул. Но все же она вернулась, заслуженная путешественница.
Как она вернулась, что произошло с ней? Об этом можно было только
гадать. Спросите кошку, пропадавшую две недели, кто поцарапал ей глаз.
Внимательно осматривая машину, Алеша нашел следы ожогов. Очевидно, она
провалилась все-таки в горячую лаву, при этом экраны были попорчены,
антенна сорвана, связь утеряна. Но двигатель уцелел, остались датчики,
измерительные приборы, блоки управления, машинная память. Отчитываться
машина перестала, но программу выполнять продолжала. Шла на юго-запад и