"Георгий Гуревич. Ия, или Вторник для романтики (Авт.сб. "Только обгон")" - читать интересную книгу автора

раздражимость и раздражение, сначала объяснял с апломбом, потом сам
запутался в дебрях определений. В конце концов признался честно:
- Мы долго спорили, так и не пришли к единому мнению. Машина будет
действовать так, как будто она чувствует голод. Но будет ли она
чувствовать, мы не уверены.
"Как будто" само по себе потребовало сложных приспособлений. Ведь на
самом-то деле машина питалась электричеством от батарей и заряжалась раз в
месяц, то есть целый месяц она была как бы сытой. Чтобы имитировать голод,
Алеша поставил на батареи ограничитель, так что ток поступал в сеть
порционно, только после успешного выполнения задания, как бы в награду.
Так дрессированный тюлень получает кусочек рыбы после каждого номера.
Чтобы заработать свои киловатт-часы, машина должна была что-то найти:
минерал, растение, бумагу, банку; найденное положить в ящичек - набор
ящичков был у нее на спине - и переместить этот ящик в пустой "живот". Там
замыкался контакт, и ток поступал в электрическую сеть. Провода здесь -
аналогия кровеносных сосудов.
И что же изобрела машина первым долгом? Очковтирательство. Обнаружила,
что контакты замыкает не находка, а ящик, заполненный или пустой -
одинаково. Быстро переставила все ящики со спины в пустое брюхо и явилась
в лабораторию сытая, как бы сытая.
- Помню, во время войны, в тяжелые годы, мы наливались чаем. Целый
чайник вольешь в себя, в желудке булькает. Вроде бы сыт, а питательности
никакой, - припомнил отец Ии, выслушав рассказ о фокусе, придуманном
машиной.
Алеше пришлось переделать схему, вмонтировать добавочные фотоэлементы,
так чтобы пустой ящик не замыкал контактов... чтобы пустой чай не
обманывал брюхо.
В очередной понедельник, накануне тринадцатого вторника, машина
получила проверочное задание: пойти в лес, собрать коллекцию цветов. Было
дано при этом разъяснение: цветком считается растение незеленого цвета,
растение надо вырвать с корнями или срезать у самой почвы. Заполнять
ящички одинаковыми цветами запрещалось. Машине был выдан электрический
аванс на два часа работы, остальное она должна была заработать в лесу.
День был погожий, солнечный и прохладный, какие выдаются в Подмосковье
при северном ветре. Машину вывели на пустырь позади забора, на изрытый
ямами пустырь, вывели, включили и проводили глазами до синеющей вдали
опушки.
Волноваться пришлось недолго. Уже через час с небольшим машина
показалась снова. Пыля гусеницами, она деловито спешила к воротам по
прямой, не останавливаясь, чтобы срезать еще один цветочек, - видимо,
заполнила все свои емкости. Подлетела к воротам, резко затормозила, как
молодой уверенный и рисующийся уверенностью шофер, разом выдвинула напоказ
все свои ящички, малые и большие: дескать, полюбуйтесь, какой я молодец.
Чего там только не было в ящичках! Полный набор полевых цветов: нежные
лесные фиалки, иван-да-марья в желтой юбочке и лиловом жилете,
наивно-голубые незабудки, пронзительно-желтая сурепка, ромашки: "любит -
не любит - плюнет - поцелует", сладковатая "кашка" - клевер белый, клевер
красный, - мягковолокнистый чертополох, полупрозрачный шарик одуванчика и
отдельно одуванчики желтые, еще не отцветшие, беленькие чашечки земляники,
колокольчики, пахучие зонтики болиголова, а в основном лютики, лютики,