"Георгий Гуревич. Игра в "Ничего не выйдет"" - читать интересную книгу автора

приставляют недостающие руки-ноги...
СЕВА: Холодные сапожники медицины.
КИМ: Есть художники, которые меняют внешность, делают эскизы нового
лица.
СЕВА: Перелицовка, кройка, шитье. Медицинские портнихи.
КИМ: Но меня интересует главное здание: Институт новой жизни. Я старик,
мне за восемьдесят, меня предупредили, что я неизлечимо болен. В те
времена не скрывают от больного его судьбу. Что мне горевать, я же знаю,
что жизнь не кончена, кончена только старость: время подведения итогов.
Пенсионный мой отпуск от трудов приходит к концу, и пока есть силы, пока
голова ясна, надо обдумать с конструктором план моей будущей жизни и
будущего тела. "Каким же вы хотите быть! - спрашивает он. - Вот почитайте
каталог: списки темпераментов, эскиз лиц. Выбирайте". И он вынимает книгу,
чтобы заполнить мой заказ на внешность.
НИНА: Надо же!
СЕВА: Ателье, типичное ателье. И через неделю первая примерка: новое
тело сметано на живую нитку.
КИМ (хладнокровно): Я говорю конструктору: "В этой жизни я был крупным,
грузным, неповоротливым, не в меру спокойным человеком. Теперь я хочу быть
тощим, подвижным, порывистым, смуглым испанцем с черными усиками и гитарой.
Я хочу бешеных танцев и стремительных темпов. Хочу любить страстно и
страстно возмущаться. Запишите мне внешность и огненный темперамент
южанина.

ЛАДА: Вот когда наружу выходят тайные мечты.
КИМ: Вторая жизнь у меня темпераментная и бурная. Девушкам от меня нет
покоя. Мне интересно, что они чувствуют сами, и на третий раз я становлюсь
женщиной. Просто так, чтобы узнать таинственную женскую натуру. Таится там
что-нибудь или нет?
СЕВА: Ким, не подавай такой мысли. Ведь все женщины хотят стать
мужчинами и станут. И не в кого будет влюбляться. И род человеческий
прекратится.
ЛАДА: Не воображайте, мальчики. Я никогда не хотела стать мужчиной.
Ваша жизнь вдвое бедней нашей.
КИМ: Дадут мне говорить, в конце концов! Профессор, где ваш колокольчик!
Разговоры у вас на суде! Итак, я прожил одну жизнь женщиной. Испытал их
радости и отверг. Снова прихожу к конструктору в Дом Красоты Человеческой.
Говорю: "Когда я был пятимесячным зародышем, у меня были жаберные щели.
Жабры не развились, были подавлены гормонами. Давайте переделаем. Пусть
на этот раз они вырастут. Следующую жизнь я проживу человеком-амфибией...
Пусть будут люди разной конституции: русалки в воде, крылатые сильфы в
воздухе, саламандры в огне вулканов, под землей, в ядрах планет...
НИНА: Ой, Ким, тебя понесло!
СЕВА (шепотом): Хорошо, что он не упоминал гномов.
ЗАРЕК: Ты кончил, Ким? Ладушка, твоя очередь. Можешь ты доказать, что
хлопотать не стоит и нечего из хлопот не выйдет!
ЛАДА: Проще простого. Знаете, учитель Зарек, я как-то настраивалась для
серьезного спора, никак не ожидала, что эти юнцы понесутся вскачь, не
разбирая дороги, забыв о простейшей логике. Действительно, не стоит
хлопотать, Ким, и ничего не выйдет у тебя, Том. То есть выйдет то, что