"Георгий Гуревич. Иней на пальмах" - читать интересную книгу автора

свое молочко и горя не знал... Бар открыть - тоже хорошо... или завести
плантацию в Бразилии...
Я терпеливо слушал, ожидая, когда на стол подадут суп. Советы были
хорошие.
Вся беда в том, что у меня не было капиталов на ферму, плантацию или
бар.
Впрочем, у моих родственников тоже не было капиталов. Дядя Хонни служил
кассиром в пивном баре О'Хара и всю жизнь с завистью рассказывал, сколько
зарабатывает хозяин на пивной пене и официанты, обсчитывая пьяных. Кузен
Гарри работал у того же О'Хара (наиболее "влиятельное" лицо в нашем округе)
поденно - в баре - для поддержания порядка среди пьяных и, кроме того,
сдельно - во время президентских выборов и при усмирении бастующих. И там
же, в шайке О'Хара, Гарри черпал свои политические взгляды.
Единственным капиталистом в семье была тетя Берта. В комоде в старом
чулке у нее хранилась вместе с юношескими письмами дяди Хонни
стодолларовая акция Серебряных рудников Никарагуа. По вечерам, вымыв
посуду, тетя Берта надевала очки, подвязанные веревочкой, и внимательно
читала газету, разыскивая известия из Никарагуа. Но телеграммы не утешали
ее: положение в республике было неустойчивым. Правительства менялись, как
картинки в волшебном фонаре.
Новые президенты объявляли старых узурпаторами и расстреливали их без
суда.
Серебряные акции котировались ниже номинальной стоимости. Вздохнув,
тетя Берта прятала газету. Она не теряла надежды разбогатеть. Ведь стал же
миллионером какой-то бездельник, одолживший Форду сто долларов. Об этом
написано во всех букварях.
Проглотив котлеты тети Берты, я отправлялся в очередную контору.
Впрочем, если вы когда-нибудь искали работу в городе небоскребов, вы сами
знаете, какое это веселое дело.
Вот вы стоите у порога конторы. Вы поправляете галстук и пробор,
старательно откашливаетесь, чтобы голос ваш звучал непринужденно и
внушительно. Вы обмахиваете ботинки носовым платком (зачем отдавать свой
завтрак чистильщику, если есть носовой платок, который можно выстирать под
краном).
Затем вы стараетесь придать лицу небрежное выражение. Вы не
безработный, просто, гуляя, мимоходом вы зашли поговорить по-дружески с
директором.
Теперь предстоит решающая минута. В течение этой минуты нужно доказать,
что фирма без вас обречена на банкротство.
- Работу? - рычит клерк за стойкой. - И откуда вас столько берется? Нет
у нас работы, идите.
Он даже не смотрит на ваш галстук, пробор и вычищенные ботинки.
В некоторых конторах мне смеялись в лицо: "Работа? Да ты, парень, я
вижу, шутник. Откуда теперь работа? У нас кризис, можешь прочесть об этом
в "Вечерней газете".
И я краснел, извинялся и выходил за дверь оплеванный, чувствуя себя как
нищий, который в первый раз встал на перекрестке со шнурками для ботинок.
- Купите шнурочки у бездомного!.. Дайте заработать на кусочек хлеба.
- Проходи, проходи, здесь не подают!..
Я брел по улицам, сгорбившись, кусая губы от горечи и унижения.