"Георгий Гуревич. Здарг" - читать интересную книгу автора

электромагнитные волны излучаются порциями - квантами. Отсюда был сделан
вывод, что всякие волны вообще и всё виды энергии вообще должны передаваться
порциями: электромагнитная энергия - фотонами, звуковая - фононами,
тепловая - термонами, что существуют психоны, бионы, химоны, а также
пласоны - кванты пространства, темпороны - кванты времени и, само собой
разумеется, кванты тяготения - гравитоны.
Геометристы занимались геометрическими методами расчета, привыкли все
изображать на графиках, мыслили графиками. Как известно, везде, где в
процессе участвуют две величины (температура и объем, состав металла и
твердость), можно изобразить их соотношения на плоском листе бумаги
графически. Для трех величин требуются три координаты, тут нужен объемный
график. Движение тела в пространстве зависит от четырех величин, четвертая -
время. Движение надо бы изображать на четырехмерном графике. Геометристы и
сделали вывод, что наш мир четырехмерен вообще. Почему же небесные тела
движутся в нем не прямолинейно - по параболе, гиперболе, эллипсу? "Видимо,
мир искривлен",- решили Геометристы. Искривлен, и баста. Геометрия такая. И
не нужны никакие силы, никакие гравитоны.
Идя в науку, я наивно полагал, что вступаю в армию искателей истины. На
самом деле я был зачислен не в армию вообще, а в армию геометристов, в полк
Льерля, таланта III категории, и получил конкретное задание: добыть факты
для подкрепления позиции геометристов и для посрамления оптистов, в этом и
был смысл моей темы. У противников наших не было веских фактов: гравитоны
никто не обнаружил.
Но оптисты оправдывались отсутствием достаточно чувствительных
приборов. Однако техника шла вперед, был запущен невиданный ульдатрон, и он
мог бы зарегистрировать эти крамольные гравитоны. В том и состояла суть
моего задания.
Я должен был математически доказать, что гравитоны обязаны проявиться
на ульдатроне, но не проявляются, стало быть, их и нет вообще. И написать об
этом двести страниц. И в награду за свое усердие получить звание подающего
надежды с правом вести семинары по физической геометрии на младших
курсах..." Так описывал, так оценивал Здарг свой реферат четверть века
спустя. Но тогда, в молодости, он был преисполнен старания, благодарности,
даже благоговения к Льерлю, допустившему его в святилище науки. Здарг
работал ревностно. Он досрочно сдал все полагающиеся экзамены (Ридда
упросила его не спорить с экзаменаторами об аксиомах науки), прочел и
пересказал все причитающиеся статьи (комплименты по адресу Льерля Ридда
вписала сама). Здарг вывел надлежащие формулы, доказал как дважды два, что
гравитонов нет в природе, составил таблицы и графики, проверил плюсы, минусы
и запятые, вычертил таблицы на миллиметровке, исправил описки машинисток на
четырех экземплярах... и все это сделал на полгода раньше, чем полагалось.
Он даже рвался защищать досрочно, как в студенческие времена, но Ридда
удержалa его. Как правило, молодые ученые не укладывались в сроки, писали
просьбы об отсрочках, ссылаясь на необыкновенные находки и свое горячее
желание проникнуть во все тонкости. Торопиться было бы недипломатично. Тут
любая ошибка колола бы глаза: вот, мол, время было, пренебрег, поленился.
Здаргу приходилось ждать бездельничая, а бездельничать он не умел и выдумал
сам себе задание: посетить ульдатрон, на месте убедиться, что никаких
гравитонов нет.
- А как же иначе? - спросит читатель.