"Георгий Гуревич. Пленники астероида (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

кабину, баки с водой, гелиостанцию и оранжерею.
Даже на астероиде это было очень трудно... Трехтонные баки с водой
весили здесь двадцать кило, но масса их оставалась прежней - три тонны.
Представьте себе, что вам нужно тащить по воде плот с груженой автомашиной.
Космические робинзоны превратились в бурляков. Они обвязали бак золотыми
лентами, надели на шею лямки из золота ("И вы в золотых цепях, Надежда
Петровна", - торжествовал Ренис.). О прыжках пришлось забыть. Груз
укорачивал прыжки, превращал их в обыкновенные шаги. Приходилось идти с
нормальной земной скоростью, плавно, мерно, не останавливаясь. Трехтонная
инерция не позволяла менять темп. Девяносто километров с баком, девяносто со
вторым, девяносто с жилым помещением... Можно представить себе, сколько
времени продолжалось переселение. Впрочем, времени жалеть не приходилось.
Узники теряют свет, свободу, работу, но времени у них в избытке. Можно
затевать самые неторопливые дела. Товарищи Морозова могли сочинять
длиннейшие стихи и передавать их перестукиванием, могли расковыривать камни
гвоздем и пилить решетку пилочкой для ногтей. А узники астероида могли
таскать баки с водой вокруг своей планеты. Времени хватало.
Примерно три месяца (земных) прошло прежде, чем они сплели золотую сеть
для ловли радиоволн.
Но вот телескоп готов. Изрезаны на ленты 250 золотых листов, сооружена
антенна ценою в шесть миллионов долларов, по расчетам Рениса, - самая
дорогая в истории человечества. И Солнце, забираясь в зенит, отражается в
лентах. Блестит золотое плетение, вспыхивают слепящие блики...
При земных радиотелескопах строятся специальные башни, чтобы приемник
оказался в фокусе. На астероиде обошлись без башни, отчасти потому, что не
было уверенности, что телескоп точен и фокус будет там, где ему надлежит
быть. Поэтому с соседней скалы спустили еще одну золотую ленту Роберт на
руках прошел по ней и повис над телескопом.
Солнце между тем, миновав зенит, уже катилось под гору. Зато уверенно
взбирались вверх самые яркие светила небосвода - белая Венера и голубоватая
Земля.
Роберт раскачивался на своей золотой плети, словно паук на паутинке.
Старшие, задрав голову, смотрели на него. Их приемники были настроены на
волну Роба. Они тоже слушали... как бы из вторых рук, ретрансляцию. Шорохи,
треск, гул доносились до них... какие-то электрические происшествия в
пространстве, то ли свист летящих электронов, то ли грохот сталкивающихся
галактик.
Неужели ничего не выйдет? Неужели зря трудились? Впрочем, не трудов
жалко. Жалко разбитых надежд.
Нечаева смотрит на Рениса. Если он съязвит, она не выдержит... ударит
его... или разревется... или расхохочется истерически.
"Не надо распускаться, не надо..." - уговаривает она себя.
И вдруг Роберт кричит во все горло:
- Слышу... слышу... - Волна восемьдесят два сантиметра.
Подстраивайтесь!
Теперь и Надежда слышит. Сквозь свист, гул и скрежет прорывается
простенький мотив, веселая детская песенка:

Начинаем, начинаем
Передачу для ребят...