"Георгий Гуревич. Приглашение в зенит" - читать интересную книгу автора

Утонченное называли извращенным, рассуждения - пустословием, чтение -
потерей времени, сибаритством. И поэты воспевали опрощение простыми словами.
Гирдл-Простак был самым известным. Приведу несколько его сонетов в
прозаическом переводе. Рифмовать не берусь, хотя и рифмы в школе Простаков
были простые, четкие и привычные, такие как "день - тень", "кровь - любовь".

Итак, стихи
"В лаборатории, затхло-прокисшей, заплесневелой, как могила, в
запаянных колбах, наполненных удушливым дымом, ветхий старец слезящимися
глазами старается рассмотреть зарождение жизни.
А жизнь рождается не в колбе, она рождается в поле, когда солнце
припекает, а свежий ветер обдувает чернозем, когда говорливые ручейки
омывают комья почвы. Открой глаза пошире. В крыльях бабочки ты увидишь блики
солнца, в воркованьи горлицы говор ручейка. Посмотри старец на свою внучку,
посмотри мужчина на жену хлопотунью. Разве ты не замечаешь в ней
стремительность ветра, резвость ручья, жар солнца в румянце.
А подслеповатый мудрец что-то ищет в мутной колбе".
И еще один стих!
"Сладка вода для того, кто гнул спину над плугом. Отдых сладок тому,
кто потрудился на славу. Вот старик сидит на завалинке, вокруг галдят
внучата. Галдят, а он дремлет, подставив солнцу морщинистые веки. На лице
покой и довольство. Заслужил, потрудился. Звенит многочисленное потомство.
Жизнь прожита не даром".

Гирдлу выпало счастье быть знаменитым и популярным при жизни. Его стихи
декламировали, пели и цитировали. Его чтили, как пророка, и любили гораздо
больше. Пророк куда-то тянет, ведет за собой, а Гирдл сам шел за
почитателями, выражал их точку зрения: "Сапиенс живет для будущего, а
будущее - это дети".
Результат нетрудно угадать. Прирост населения на Астрелле был завидный.
Число жителей удваивалось в каждом поколении, за сто лет увеличилось в 16
раз, через полтора века - в 64 раза и перевалило за триста тысяч.
Астрелла, однако, не резиновая. Это маленькое небесное тело, астероид,
и поверхность его по площади не больше Парижа. В свое время для трех тысяч
талантов хватало пустырей. Триста тысяч едоков с трудом находили площадки
для новых пашен.
И если презирается, третируется неопрятная, дурно пахнущая техника,
стало быть, нет ни тракторов, ни бульдозеров, выравнивающих неудобные земли,
камни выковыривают ломом, грунт носят на носилках. И нет никаких надежд на
просторные новые земли.
Если наука, в частности химия, считается подозрительной блажью
подслеповатых чудаков, стало быть, нет и химических удобрений, нет
генетики - химии новых сортов. Никаких надежд на повышение урожайности.
Наука забыта. Забыто даже, что сама Астрелла - детище высокоразвитой
науки у нее искусственная атмосфера, искусственная гравитация, искусственное
солнце. Все это требует управления, поддержания, ремонта. Правда, управлять
техникой не так уж сложно. Можно, наизусть зазубрить, какой рычаг тянуть,
какую кнопку нажимать. Но машина требует и ремонта, кроме того. А что можно
понять в искусственном солнце, если "наука это блажь подслеповатых
старцев?".