"Анна Гурова. Превращение" - читать интересную книгу автора

Несколько часов трясся на дребезжащем автобусе с какими-то чумазыми
селянами. Потом проехал свою остановку и оказался в "Зеленкино-2", которое
было в пять раз больше, чем просто Зеленкино. Тащился обратно пешком вдоль
шоссе, а машины радостно поливали меня грязью, уносясь мимо садоводств в
дивные места, к берегам Ладоги, где кирпичные коттеджи живописно разбросаны
среди сосновых лесов, где настоящая правильная жизнь, о которой мне всегда
твердила Ленка. А вовсе не та, к которой меня собирался готовить Грег.
Зеленкино было в своем обычном забубенном виде. Всю зиму оно погружено
в мрак и тишину. Весной оно встречает безлюдьем и непролазной грязью.
Магазин, конечно, не работал. Хорошо, что я догадался прихватить с собой
кое-какую еду - ее должно было хватить дней на пять. Никаких конкретных
сроков испытания Грег не назвал, как и не сказал, в чем оно будет
заключаться. Просто сказал, как заправский шпион: "С тобой свяжутся". Нет,
неспроста он похож на фсбшника...
Кроме стаи собак, облаивавшей меня до самого дома, я не встретил в
Зеленкино ничего живого. Я не приезжал сюда уже несколько лет, однако
каким-то чудом нашел наш дом среди сотен ему подобных. Распахнув скрипучую
калитку, я вошел на участок и остановился, озираясь.
На часах было около полудня. Выглянуло солнце, пригрело, и сразу
повеяло апрелем. На солнечной стороне участка было сухо и тепло, вкусно
пахло нагретой землей. Сквозь слой слежавшихся сухих листьев уже пробивалась
наглая, ядовито- зеленая сныть и желтые головки мать-и-мачехи. В тени все
еще лежал глубокий, пористый снег, покрытый потемневшей коркой подтаявшего
наста. Над ним порхали бабочки-капустницы. В голых кронах берез посвистывали
какие-то птички. По березовой коре рядом со мной полз червячок, мастерски
маскируясь под сухую хвоинку.
"А тут не так уж плохо!" - решил я, вдыхая ароматы весны.
Домик моего детства снаружи смотрелся премило. Этакая избушка,
усыпанная сухими листьями и увитая прошлогодним плющом - правда, слегка
покосившаяся.
"Захудалый барон бросает свой замок и уходит в отшельники, - подумал я,
оглядывая угодья. - Вот и мой скит. Бамбуковая, блин, хижина".
Надо сказать, меня иногда посещала шальная мысль все бросить и пожить в
полном уединении. Я мысленно обсасывал ее и оставлял до лучших времен, и так
уже несколько лет подряд. Тяга к отшельничеству не оказалась настолько
сильной, чтобы я хоть раз собрался ее реализовать.
"Нет худа без добра, - думал я, направляясь к крыльцу. - Если бы не
Грег, моя давняя мечта так бы и осталась мечтой..."

Но когда я открыл разбухшую дверь, энтузиазма поубавилось. Изнутри
шибануло холодом и прелью, как из склепа. В доме оказалось гораздо холоднее,
чем снаружи.
Комнаты и кухня были погружены в полумрак, все окна плотно занавешены.
Все, что могло отсыреть, отсырело. По скатерти рассеялись черные точки
плесени, в углах колыхалась паутина. В хлебнице лежало нечто неописуемое -
видимо, забытый прошлой осенью батон. Электричества не было - в этом я и не
сомневался. Зато в сенях нашелся заряженный газовый баллон. Отлично, без чая
и горячей еды я не останусь.
Я скинул с плеча спортивную сумку на кухонный стол, усыпанный мышиным
пометом.