"Лев Гурский. Перемена мест " - читать интересную книгу автора

кашу и слушаю телефонные записи, которые с вечера сделал мой друг. Сам я
вечерами и тем более ночами трубку предпочитаю не поднимать. Наслушаешься
гадостей на сон грядущий, а потом всю ночь будут сниться мальчики кровавые и
неоплаченные счета.
Сегодняшнее утро ничем не отличалось от предыдущих. Я мрачно перемотал
пленку, включил звук и полез на антресоль за очередным брикетом каши. Как
всегда, табурет угрожающе заскрипел, и я который раз твердо дал себе
обещание выбросить эту антикварную рухлядь и купить себе для кухни
обыкновенный стул. Изделие со спинкой и на четырех ножках. Верного
четвероногого приятеля.
Голос из динамика вкрадчиво сказал:
- Яков Семенович, можете мне не отвечать Мы ведь знаем, что вы дома. У
вас есть еще время подумать до завтрашнего утра...
"А потом мы примем меры..." - мысленно продолжил я, элегантно
соскакивая с табурета на пол. Брикет с кашей я грациозно держал в правой
руке. В каждом, даже рутинном деле должно быть свое изящество Иначе можно
просто свихнуться.
- ...А потом мы примем меры, - послушно сказал вкрадчивый голос. -
Поверьте, мы не желаем вам зла. Но поставьте себя на наше место...
Обладатель вкрадчивого голоса представлял интересы фирмы "Папирус Лтд".
Скромненькая организация. У филиала "Папируса", которым последнее время
занимался я, был десятимиллиардный годовой оборот. Магазин на Сретенке.
Магазин в Трубниковском. Склады, склады, склады. Маленькое валютное кафе на
Ростовской набережной. И кое-что еще по мелочи в разных районах Москвы. Я
поставил себя на место господина Лебедева, президента "Папируса". Потом я
представил господина Лебедева на своем месте, в маленькой кухне, с брикетом
пшеничной каши в руке, и невольно хмыкнул.
- ...Нам ничего не остается, как сделать ответный шаг.
Гудки. "Папирус" сказал свое последнее слово и отключился.
Я сорвал с брикета обертку, стараясь не глядеть на надпись "Годен
до..." и на цену - тринадцать копеек. Собственно, ежеутренне питаться
дурацкой кашей меня никто не заставлял. Здоровье позволяло мне кушать на
завтрак горячие тосты с повидлом, столовую ветчину, сыр бри и земляничный
йогурт. Самое смешное, что в последнее время и мои финансы позволяли мне
такое меню. И если бы не моя проклятая лень и обращение к супермаркетам, я
вполне мог бы заколотить гвоздями проклятую антресоль с бабушкиными
припасами и питаться, как все тот же господин Лебедев. Он-то наверняка
начинает свое утро с порции йогурта...
Я положил каменный брикет в жестяную миску, специально предназначенную
для таких экзекуций, и ударил своей железякой по серо-желтому кирпичику,
сделанному из будущей каши.
Из динамика послышался шепот:
- Яшка, мразь! Мы до тебя доберемся, падла! Мы тебя...
Я невольно поморщился, слушая рассказ о том, что со мной собираются
сделать. Самым мягким было обещание намотать мои кишки на ограду моей же
могилы. Чисто технически задача представлялась мне довольно сложной - если,
конечно, не предположить, будто я уже заготовил впрок себе местечко на
кладбище и обнес его соответствующей оградой. Размышляя о преимуществах
покупки впрок места для собственного погребения, я отвлекся и чуть было не
нанес себе удар по пальцу. К счастью, в последний момент я успел отдернуть