"Рустам Гусейнов. Ибо прежнее прошло (роман о ХХ веке и приключившемся с Россией апокалипсисе)" - читать интересную книгу автора

куда как более экспрессивный характер.
Три года, которые прожила Вера Андреевна в этой квартире,
отношения ее с Борисовыми сохранялись вполне доброжелательные,
однако ни особой близости, ни настоящей дружбы между соседями
не возникло. И, судя по всему, причина тому - которую лишь
смутно предполагала Вера Андреевна, но, должно быть, гораздо
более определенно держала в уме Калерия Петровна - была одна.
Три года провести с красивой молодой библиотекаршей в соседних
комнатах, каждый день встречаться с ней в узком коридорчике, в
котором разойтись возможно только боком, на кухне склоняться
вместе над барахлящим примусом - чего-то все это должно было
стоить сорокалетнему давно женатому мужчине, даже такому
здравомыслящему, как Иван Семенович.
Во все это время, впрочем, к всеобщему покою и ладу в
квартире, ни у кого из троих подобная мысль не вышла за пределы
собственно мысли. В тесном пространстве коммуналки имелось, к
тому же, обстоятельство, одним своим существованием делавшее
всякую несдержанность в этом роде почти невозможной.
Обстоятельство это звали Леночка Борисова. Голубоглазая,
светловолосая, сообразительная и очень красивая девочка - с
ярким бантом над головой - порой казалась она сошедшей с
какой-нибудь популярной открытки. Была она очень общительна,
смешлива и, кажется, готова была дружить со всяким, кого только
видела в эту минуту.
Веру Андреевну звала она "тетя Верочка" и частенько
заглядывала к ней в комнату, чтобы выслушать от нее известные
сказки и поведать изгибы судьбы любимой куклы.
И еще один человек жил в коммунальной квартире - в
центральной комнате, которую Борисовы сдавали внаем. Человек,
рассказать о котором стоит особо, потому что и человек этот был
особый, в захолустном райцентре почти и немыслимый - не более,
не менее, как заслуженный артист Республики, известный и в
стране, и в мире пианист, бывший профессор московской
консерватории, а ныне ссыльный без права проживания в
стоверстной зоне четырнадцати городов - Аркадий Исаевич Эйслер.
Полтора года назад, под новый 1937 год, Вера Андреевна
наряжала елку у себя в комнате, когда в дверь позвонили, и она
вышла открыть.
На пороге квартиры оказался невысокий седой старичок в
черном пальто и белом шарфе, без шапки, с ясным вежливым
взглядом коричневых глаз. Старичок улыбался и руки держал в
карманах.
- Добрый вечер, - произнес он голосом удивительно молодым.
- Скажите, будьте добры, здесь ли проживает товарищ Борисов?
Вера Андреевна показала дорогу, а сама ушла к себе -
вспоминать, где же могла она видеть это аккуратное сухонькое
лицо, вежливые глаза и улыбку. Пройдясь по комнате вокруг
стола, похмурившись, но так и не вспомнив, она пожала плечами и
снова принялась за елку.
Через четверть часа ей было слышно, как старичок в