"Рустам Гусейнов. Ибо прежнее прошло (роман о ХХ веке и приключившемся с Россией апокалипсисе)" - читать интересную книгу автора

прихожей прощался с Борисовыми, как тем же ясным, молодым
голосом произнес:
- Так, до завтра, Иван Семенович. Всего вам доброго,
Калерия Петровна.
Как закрылась входная дверь.
С серебряным серпантином в руках она подошла к окну,
взглядом проводила ссутуленную фигурку, пока не скрылась она в
снежной ночи. А в комнату к ней постучался Иван Семенович.
- Скажите, Вера, - спросил он.- Вам ничего не говорит
фамилия Эйслер?
И тогда она, конечно, вспомнила.
Однажды в Москве она с подругой была на его концерте в
консерватории. Это было года три тому назад. Они сидели во
втором ряду. Эйслер играл Бетховена и Шопена. Ее поразило тогда
и надолго запомнилось, как подруга ее - боевая девчонка по
фамилии Звягинцева - плакала к концу восьмой "патетической" и,
боясь пошевелиться, не утирала слез. У Веры Андреевны тоже
щипало тогда в глазах - но больше от слез подруги, чем от
музыки. От музыки ей вообще не часто хотелось плакать, а от
"патетической" как раз и вовсе нет. Было только такое чувство
во время первой части, что вот теперь она всем людям, каждому,
могла бы сказать что-то главное о его жизни, о жизни всякого
человека - лишь бы звучало при этом то самое скерцо.
- Конечно, - ответила Вера Андреевна. - Это очень
известный музыкант.
- Мы сдали ему соседнюю комнату, но вы, пожалуйста, не
беспокойтесь - он будет репетировать только во
взаимооговоренные часы.
- Я и не беспокоюсь, Иван Семенович. Интересно только - на
чем он будет репетировать.
- Представьте, он успел уже купить пианино в нашем
культторге. Помните, там у заднего прилавка - десятый год уж,
по-моему, стояло. Завтра к нам привезет. Откуда у людей деньги
берутся, хотел бы я знать.
И действительно, на следующий день - тридцать первого
декабря - двое не совсем незнакомых Вере Андреевне молодых
людей по фамилии Ситниковы втащили в квартиру черный,
подержанный, но вполне еще годный на вид инструмент, в двадцать
девятом году экспроприированный у одного задавленного
централизованным налогом нэпмана и с тех пор без движения
простоявший в культторге на улице Энгельса. Сопровождавший
братьев Аркадий Исаевич суетился в узкой прихожей и только
мешал им.
Затолкав пианино в комнату, Ситниковы, чинясь, поздравили
Веру Андреевну с Новым годом и удалились. А из-за стены сразу
понеслись однообразные бесчувственные гаммы, служившие,
по-видимому, к настройке инструмента.
Новый год соседи справляли вместе - в комнате у Борисовых.
Из гостей был только сослуживец Ивана Семеновича - зам.
начальника зольской станции по фамилии Жалов - с женой. Под бой