"Татьяна Гуськова. Хранитель Ллинн-Хейма" - читать интересную книгу автора

потрескивал огонь.
Я опустила Страха на пол, стряхнула пыль со стола и задумалась.
По-хорошему в доме оставаться было нельзя. Но что страшнее, теплый дом
или темный лес? Здесь можно поставить защитные заклинания, а там... Да
и вообще толстые земляные стены выглядят надежнее.
Котенок вылез из-под кровати, которую я приняла поначалу за кучу
листвы, и чихнул. На его усах и ушах налипли целые полотнища паутины.
Отряхнувшись и пару раз лизнув лапку, Страх продолжил свои
исследования.
Ведь будь здесь хоть малейшая опасность, он не стал бы себя так
спокойно вести.
Когда я выбралась на улицу, чтобы забрать остатки вещей и
расседлать Мглу, то не смогла ничего разглядеть, лишь между когтями
веток мелькали чуть более светлые куски неба. Поднялся холодный ветер.
Мгла на мои призывы не откликнулась, лишь где-то далеко кто-то завыл и
заухал.
Поеживаясь от холода, я нарвала пучок прутьев для веника. Дом
нужно привести хоть в какое-то подобие порядка, а волчица в лесу не
пропадет. Хотелось бы в это верить.
Пыль стояла столбом, вылетая в окно, но скоро в него начал
залетать ветер, выдувая тепло, и ставни пришлось закрыть. Стряхнув
паутину с поленьев, я подкинула дров в очаг. Огонь взвился и загудел в
трубе.
А уютно получилось. Страх мурлыкал на лавке в углу, получив кусок
копченого мяса. Я тоже перекусила и тут же почувствовала, что веки
начали неумолимо смыкаться. Подкатив кое-как стол-валун к двери, я
устроилась на лавке вместе с котенком. Страх, мурлыкая, уткнулся мне в
бок, повозился. И мы уснули..
Разбудили меня какие-то странные звуки. Спросонья я шикнула на
Страха. Котенок поднял голову, глядя на меня удивленными глазенками,
потом навострил уши, обернулся и зашипел, припадая к земле, шерсть на
его спине встала гребнем. Кот попятился назад и остановился, прижавшись
ко мне.
А откуда-то с кровати послышался тихий всхлип. Я подняла голову.
На ворохе листьев сидел ребенок. Совсем маленький, ему, наверное, не
больше годика. Пухленькие ручки сжались в кулачки, розовые пяточки
елозили по прелым листьям. Круглые зеленые глазенки уставились на меня,
лопоушистые, слишком большие для такой маленькой головенки уши
затряслись, а потом малыш заорал. Личико покраснело, рот был распахнут
так широко, что виднелось розовое нёбо.
Я села на лавке, свесив ноги. Ведь взялся же откуда-то огонь в
очаге, так почему не взяться ниоткуда ребенку? Пока я размышляла, малыш
продолжал надрываться, потом опрокинулся на бок в листья, не прекращая
кричать.
От его плача сердце просто разрывалось. Может на нем какое-нибудь
древнее проклятие, или на дом наложено заклинание. На всякий случай
сложив пальцы в жесте боевого заклинания, я двинулась к малышу.
В этот миг ставня резко распахнулась, стукнув меня по затылку.
Страх, используя меня как подставку, с воем вылетел в окно.
Я с недоумением обернулась, отставив в сторону руку с начинающим