"Левон Хачатурьянц, Евгений Хрунов. На астероиде (Приключенческая научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

Сергеевич, сидя над альбомом...
Звонила Марина Стрижова, начальник психофизиологической службы. Вот
она, на видеоэкране. Да-да, та самая "марсианка" Марина, корабельный врач
"Вихря", неутомимая Марина... Ничуть не постарела, не отяжелела: в чем же
перемена? Кажется, строже стало худощавое лицо, и густые темные волосы
причесаны тщательнее, чем раньше. А может быть, наложили свою печать
отвороты "официального" жакета со значком? В общем, совсем взрослая
смотрит Стрижова из своего кабинета, похожего на уютный санаторный номер
люкс.
Виктор Сергеевич медленно закрыл альбом, нажал клавишу ответа. Теперь
Марина видела его.
- Ну, что? - спросил командир. - Как после вчерашнего?
- Не люблю юбилеев, - чуть прищурилась Марина. - Много пустой
болтовни, сидения за столом... Если бы хоть десятилетие праздновали, а то
подумаешь, год!..
- Этот год десяти стоит, - проворчал Панин и тут же лукаво
поинтересовался: - Небось комплиментов наговорили тебе за шампанским? Ой,
Марина, гляди, так и будешь одна век коротать...
Она словно не услышала. Смотрела твердо, без улыбки, подняв круто
изогнутые брови.
- Виктор Сергеевич, зашли бы вы ко мне.
У Панина защемило сердце, словно в предчувствии беды.
- Иду, - сказал он и аккуратно, чтобы не всплыть к потолку, поднялся
с кресла.


Крутая лестница вела на второй этаж. Хотя мысли уже заняты были
другим - предстоящим известием от Марины, - он, еще следуя в русле
воспоминаний, невольно усмехнулся... Много было споров вокруг этой
лестницы. Зачем, мол, ступеньки в невесомости? Одним усилием воли, через
проводники биотоков можно изолировать подошвы от магнитного поля и
взлететь на любую высоту... Так думали проектировщики, строители, только
не космонавты. Уж они-то знали, что такое долгий полет. В нем нужны
знакомые предметы и знакомые усилия. Конечно, хорошее дело - все эти
тренажеры и спортивные снаряды, стадион, где можно во сто крат перекрывать
земные рекорды. Но душа-то требует привычного земного, а не специального
набора действий. Осмысленной работы мышц. И потому, чтобы не захандрить,
не взбунтоваться однажды против всякой деятельности, надо ходить по
лестницам как там, на Земле. Рукой открывать дверь. Таскать тяжести,
вернее громоздкие неудобные вещи, вот как он недавно вместе с лаборантами
волок громадный шкаф-печь... Конструкторам объяснили все это, и они
согласились. Вот даже перила полированные, из мореного дуба.
Марина стояла возле зеленой шторы. В правой руке она держала ленту,
видимо, только что выползшую из щели печатающего устройства. Только этот
обведенный никелем проем да изящный пульт терминала нарушали простой уют
комнаты со столом под желтой атласной скатертью, свежими ветками в
керамической вазе и троицей мохнатых кресел перед видеоэкраном. Здесь
Стрижова проводила первые беседы с пациентами. Они должны были с порога
чувствовать покой, расслабляться. В случае необходимости Марина уводила
своих подопечных за штору, там начиналось царство приборов...