"Елена Хаецкая. Возвращение в Ахен. Роман (Цикл Завоеватели #2)" - читать интересную книгу автора

Аэйт рассказал, как отыскал гнездо черепахи, натыкал вокруг него стрел,
чтобы она не могла пробраться в свой дом, затаился и стал ждать.
- Она круглая, как глаз Хорса, - сказал Аэйт. - Она знает. Она не
стала ранить себя, просто принесла во рту траву ктенонт, и стрелы
рассыпались... Я отобрал у нее траву - ну и вот...
- Никогда о таком не слыхал, - сказал Синяка.
Аэйт покосился на него с хитрым видом.
- Ты, наверное, многого еще не слыхал, а?
Мела хотел было одернуть брата, который говорил слишком много
дерзостей, но Синяка просто отозвался:
- Ты прав.
Он вспомнил, как снимал с великана цепи, призвав на помощь магию
силы. Делал он это долго и неумело, цепи впивались великану в тело и
изрядно помучили бедное чудовище, прежде чем рассыпались в прах. Будь
тогда на месте Синяки маленький воин с разрыв-травой в ладони, великану не
пришлось бы терпеть все эти муки.
Мела все-таки сказал:
- Твоя болтовня утомит самого Салманаксая, Аэйт.
Салманаксай был мелким зловредным демоном, "сорочьим богом". Синяка
чаще слышал его имя в проклятиях, чем в молитвах.
- Не ругай своего брата, - сказал Синяка. - Я действительно очень
мало знаю. Все, что он рассказывает, для меня ново и интересно.
Из темноты донесся вкусный храп великана. Это было так неожиданно,
что все трое - даже хмурый Мела - рассмеялись.


На рассвете вся деревня была поднята на ноги отчаянным звоном.
Стонала, жаловалась, проклинала врагов певучая бронза. В полусне Синяке
казалось, что ему опять семнадцать лет, он снова сидит на развалинах дома,
и вновь уходят из Ахена великолепные защитники города, оставляя его на
милость Косматого Бьярни. Звенят колокола, колыхаются знамена, сверкают
шпаги, развеваются перья на плюмажах - алое, золотое, синее, белое;
начищенные кирасы; лоснящиеся кони...
Синяка сильно вздрогнул и открыл глаза. В первое мгновение он испытал
облегчение от того, что находится в лесу, так далеко от проклятого города.
Но звон не уходил. Грозная бронза наполняла гудением всю долину.
Над чародеем склонилась большая черная тень. Шершавая ладонь
царапнула его щеку.
- Господин Синяка, - прошептал великан, - чего это тут у них такое,
а? Может, удрать нам, пока не поздно?
Синяка сел. Великан озирался по сторонам, его глазки тревожно бегали.
- Чего ты опять боишься, Пузан? - спросил Синяка, зевая.
- Я больше о вас забочусь, - обиделся великан.
- Ладно, не ворчи. Пойдем лучше, посмотрим, что случилось.
У огромного котла стоял один из воинов Фарзоя и изо всех сил ударял
по бронзовому днищу рукоятью меча. Вокруг уже собралось почти все племя.
Наконец, вперед вышел сам вождь, Фарзой, сын Фарсана. Он тронул воина за
плечо и произнес несколько слов, которых Синяка не расслышал. Они
дождались, пока утихнет последний гулкий отзвук потревоженной бронзы, и
воин, подсаженный сильными руками, поднялся на котел.