"Е.Хаецкая. Чудовище Южных Окраин. Повесть" - читать интересную книгу автора

Но Исангард не обратил внимания на мой намек. Он тихонько
присвистнул, как будто встреча с нечистью могла быть для него
чем-то неожиданным.
И тут рыба сложила свои прозрачные серовато-розовые губы в
трубочку и свистнула в ответ. Исангард чуть в лужу не свалился.
- Ничего себе, - сказал он и свистнул снова.
Рыба высунулась из воды почти до половины и лихо выдала
ответную трель, после чего вяло шлепнрулась назад. Исангард
захохотал.
- Здорово! - крикнул он. - А мне это нравится.
И он просвистел три первых такта "Марша шахбинских
ветеранов". Рыба воспроизвела их в точности. Имлах, видя, что
животному больше не угрожает опасность быть съеденным, бледно
улыбнулась.
- Я узнала ее, - заявила она. - Это Густа, Свистящая Рыба.
В древности их водилось здесь много, а теперь, похоже, только эта
Густа и осталась.
- А кто ее так назвал? - поинтересовался я.
- Персонально эту рыбу никто не называл,- пояснила Имлах.
- Это их родовое имя. Я думаю, мы первые и последние люди,
которые ее встретили.
Я иронически посмотрел на Имлах, когда она произнесла слово
"люди", но вовремя спохватился. Ведь утопит же, как пить дать.
- Давайте возьмем ее с собой, - предложил Исангард. -
Славная какая рыбешка Густа. Я обучил бы ее хорошим мелодиям,
и по вечерам она услаждала бы наш слух не хуже канарейки.
- Она погибнет в неволе, - сказала Имлах. - Я думаю, что
ее родичи именно так и были истреблены. Люди пытались
приручить их, держали дома в банках и ведрах, но из этого ничего
не вышло.
- А жаль, - искренне сказал Исангард. - Прощай, Густа.
Он ласково провел пальцем по носу скользкой твари, и я готов
поручиться, что она зажмурилась от удовольствия.


Глава четвертая
НАКОНЕЦ НА СУШЕ

На четвертый день пути мы добрались до края болота. Увидев
нормальные березы и осинки, я так обрадовался, что даже не
вспомнил, до чего же я ненавижу лес. В конце концов, плохо все,
что не пустыня, но лес все-таки менее плох, чем болото.
Мы побрели по тому, что лет пять назад было дорогой. Сейчас
это была еле различимая среди буйной растительности просека,
заплетенная ветвями. Удивительное дело, ведь не лианы же и не
тропические "я-не-знаю-что", а сорная ольха и чахлые березки, но
как им удалось так разрастись и создать столь плотную
непроходимость? Резервы природы неисчерпаемы, я всегда это
говорил.
Под ногами заскользила глина. Она, видимо, была когда-то