"Елена Хаецкая. Атаульф и другие." - читать интересную книгу автора

в битвы вертки и подвижны. И потому мы, готы, часто с ними воюем.
У вандалов же в то время, как говорят, был мир. И вот к Теодобаду
присоединяется отряд вандальских храбрецов. Искали же те славы и воинских
утех, скучая среди мира.
Истинно, то были храбрецы, говорит Тарасмунд, ибо когда дошло до
сражения, ничем не уступали готам и соревновались с ними в доблести, так
что даже забылось, что это вандалы.
Обликом и языком эти вандалы очень сходны с нами, готами; обычаи же у
них иные. Вандал мечтаниями уносится за тридевять земель, а того, что под
самым носом у него, не замечает. Во всем ищет вандал примет. Увидит, к
примеру, что ветви дерева скрестились сходно с руной наутиц - шагу в ту
сторону не ступят. И потому многие думают, что вандалы трусы.
Когда воинство Теодобадово схватилось с герулами, великая была сеча.
Дружину вандальскую Теодобад первой двинул в бой, и почти все полегли
вандалы. Герулы же дрогнули и обратились в бегство.
Готы бросились их преследовать. Быстры герулы, ушли они от погони.
Горстка же готов, в том числе отец мой Тарасмунд, и с ними вандал Велемуд,
отбились от своих, ибо оказались в местности незнакомой. И заблудились
они.
Герулы же, коварные и хитрые по природе, остереглись встретиться в
открытом бою с сильным войском Теодобадовым. Они окружили вместо того
горстку храбрецов и атаковали.
Бились готы, как львы, под сенью великого дуба на поляне, от крови
красной, и как трусливые гиены, наседали на них герулы.
И вот когда погибель казалась неизбежной, хитроумный Велемуд (который
сам был, как и все прочие, язычником) предложил отцу моему Тарасмунду
посвятить себя Богу Единому и просить у него помощи для себя и всех
сотоварищей своих. Ибо слышал некогда Велемуд от добрых пастырей, что этот
Бог Единый ради одного своего спасает целые города, населенные чужими.
И согласился отец мой отдать себя этому Богу Единому, чтобы спаслись
все его товарищи. И дал обет.
Не успел договорить последнее слово обета, как свершилось чудо:
показалось войско Теодобадово. И ударил Теодобад в спину герулам и рассеял
их, как осенние листья.
Так хитроумие Велемуда и самоотверженность Тарасмунда спасли всех.
Возвратясь домой с богатой добычай, отец мой обет свой исполнил:
пошел к богарю и совершил обряд крещения над собой и всеми, над кем имел
власть, кроме дочери своей старшей, Хильдегунды, которую обещал в жены
Велемуду. Ибо Велемуд остался верен старым богам.
Хитроумный вандал этот Велемуд говорил потом, что, возможно, спаслись
они потому, что стояли под дубом, древом Вотана. Неясно, говорил Велемуд,
который из богов совершил то чудо, что вовремя подоспел Теодобад. И пусть,
говорил он, Тарасмунд отдаст дань Богу Единому, а уж он, Велемуд, отдаст
дань Вотану. Так вернее всего спасутся они от злой погибели и в
дальнейшем.
Дедушка же Рагнарис за то на Велемуда страшно взъярился, что заставил
он Тарасмунда пойти на поклон к добрым пастырям. Куда вандал пролезет, там
уж добра больше не жди, говорил дедушка Рагнарис.
Дяди Агигульфа же с нами тогда не было. Он ушел биться с гепидами.