"Елена Хаецкая. Добрые люди и злой пес" - читать интересную книгу автора

Гость хоть и проснулся, но продолжал лежать без движения. После взял
плошку и стал медленно жевать зелень, то и дело обращаясь к вчерашнему
ломтю (так и заснул с хлебом в горсти). Мартона глядела сверху на его
светлые волосы, на лысоватую макушку, на худую шею и выступающие позвонки.
Наконец незнакомец повернулся к ней, взглянул прямо в глаза. Взгляд был
хоть и испытующий, но какой-то очень тихий, и Мартона наконец решилась:
- Благослови меня, добрый человек.
Чужак улыбнулся ей. Мартона встала рядом с ним на колени, чтобы
больному не было нужды подниматься и лишний раз тревожить разбитые ноги.
- Как тебя зовут, хозяйка? - спросил он.
Мартона назвалась.
Тогда он протянул к ней свою тонкую руку и ласково погладил ее по щеке.
Мартона - цветущая, румяная женщина - побелела и вздрогнула, как от
удара.
А незнакомец тихонько усмехнулся - понял.
Тут Пейре оттолкнул от себя плошку и потребовал, чтобы жена подала ему
еще хлеба и кусок соленого мяса. Он не видел того, что происходило между
его супругой и чужаком. Обо всем этом Пейре предстоит узнать несколькими
часами позднее, когда Мартона в полдень принесет ему обед.
- Нет? - удивится Пейре. - Разве он не из тех совершенных катаров*,
которые носят по здешним дорогам слова истины?
- Нет же, говорю тебе! - начнет кипятиться Мартона, и Пейре, заслышав
этот тон, прикрикнет на жену, чтоб не повышала голоса. И Мартона, уже куда
более смирно, продолжит: - Нет, вовсе нет. Сам посуди, муж: мы и вчера
могли с тобой обо всем догадаться. Он пришел один, а катары ходят всегда
по двое...
- Он сказал, что спутника с ним больше нет.
- И не было никакого спутника! - уверенно скажет Мартона. - Он вышел из
дома - не знаю уж, где у него дом, - один-одинешенек. Катары так не
делают. И с самого начала был один.
- Ну и что с того? - Это Пейре уже понемногу станет сдаваться.
- Ох, муж, а когда он вошел в наш дом, то даже не благословил
гостеприимный кров, как заведено.
- Он был почти без памяти, когда ты подобрала его на дороге, - сердито
скажет Пейре. - Какое тут благословение, когда ноги подкашиваются. Вот
погоди, оклемается - и будет на нашем доме добрая печать.
- А когда ты подал ему хлеб, то не освятил его и не вернул половину в
дающие руки, чтобы ты передал половину от той половины мне и...
- Говорю тебе, глупая баба, что болен он, - разозлился Пейре.
- Сдается мне, читал он какие-то молитвы перед трапезой, да только
делал это совсем тихо, так что мы не слышали.
- Глупой бабе все сдается да кажется, - буркнет Пейре и примется за тот
обед, что принесла ему в корзине Мартона: три сырых яйца, мягкая булка и
яблоки.
Но Мартона не даст так просто сбить себя с толку. Приблизившись к мужу
вплотную, шепнет в самое ухо:
- Он погладил меня по лицу, Пейре. Он дотронулся до женщины!
- Про совершенных много чего говорят насчет женщин, - заворчит Пейре с
набитым ртом. - Только это католические попы говорят, а мы с тобой такого
не видали.