"Елена Хаецкая. Грезы любви ("Городские легенды") " - читать интересную книгу автора

чудищу, которое год назад зверски утопило Серегу Половникова, и свирепо
нахмурился.
- Ну нет, меня не разжалобишь! - сказал он. - Никаких тебе сладостей!
Ты понимаешь, что натворила?
- Они умерли по ошибке, - сказала русалка и шевельнула хвостом. - Они
умерли из-за любви...
Зеленцов встал со скамьи и помог русалке подняться.
- Идем, - великодушно предложил он. - Я отведу тебя в пруд. Но учти:
больше никаких покушений! Ты поняла меня? Живи здесь и жить давай другим! Ни
один человек не дышит под водой, даже десантник.
- А как же тот поручик?
- Ну знаешь!.. Это было давно, еще в царской армии. И он знал, с кем
имеет дело. А нынешние - не знают. Сперва нужно познакомиться с человеком,
открыться ему, установить протокол общения...
- Я думала, что они знакомились со мной...
- Знакомятся трезвые. А пьяные - они как дети, - назидательно сказал
Зеленцов. - Идем. Хватит тут околачиваться. Неровен час встретим
кого-нибудь.
Он дотащил русалку до пруда. Она была тяжелой, громоздкой, ее тело,
кроме жуткого запаха, обладало еще и неприятной фактурой: на ощупь склизкое,
холодное, несопоставимо хуже жабы. Жаба - существо природное и в ряде
случаев вполне милое, а в русалке все-таки было нечто противоестественное.
Возле пруда русалка упала на живот и быстро поползла, минуя клумбу, к
воде. Раздался плеск, ряска панически разбежалась в стороны, и на воде
закачались возмущенные волны. Затем все улеглось. Повинуясь странному
импульсу, Зеленцов приблизился к краю пруда и заглянул в окно,
образовавшееся там, где погрузилась русалка.
Из-под хрустальной поверхности на него глядела дева болезненной
красоты. Замечтавшемуся художнику-прерафаэлиту могла бы пригрезиться такая,
но при всем его таланте вряд ли он сумел бы воплотить свое видение на
полотне. Тугие темно-русые кудри переплетались на ее голове, расширенные
черные глаза источали сладость, губы подрагивали в ожидании улыбки и
поцелуя. Ее серебристые плечи окутывал легкий зеленоватый шелк, слегка
покачивающийся при малейшем ее движении.
Почти целую минуту Зеленцов смотрел на русалку. Затем видение
подернулось рябью и исчезло. Он очнулся и сильно тряхнул головой. Несколько
раз ему чудилось, будто все глубже и глубже под водой он различает сияющий
любовью взгляд, но после все исчезло, и Зеленцов, ошеломленный,
покачивающийся, медленно побрел домой. В городе уже светало.