"Елена Хаецкая. Мракобес" - читать интересную книгу автора

Грязь хватает за ноги, налипает на подошвы свинцовой тяжестью. Мокрые
юбки облепляют ноги женщин, сумки и фляги бьют по бедрам. В обозе две
молодые бабы, но кому дело до грудей, выпирающих из корсажа, когда нужно
помогать бедной кляче, бьющейся в очередной луже.
В телеге остался один только Мартин - и то лишь потому, что умирал.
Остальные раненые брели пешком. Мартин давно служил в отряде, в Своре
Пропащих. Когда Мартин умрет, капитану Агильберту больше не с кем будет
разделить свои воспоминания.
Отряд слыл отчаянным даже среди наемнических банд, бродивших во
множестве по этой злосчастной стране, которую опустошила долгая война. У них
был кровавый флаг, Blutfahne, - грязная красная тряпка на обломанном древке.
Они гордились этим. Девять лет назад, когда нынешний командир отряда, рыжий
Агильберт, был еще простым пехотинцем, грозный Изенбард сжег женский
монастырь. Простыню с кровавыми пятнами, на которой насиловали монахинь, он
сделал своим знаменем. И когда кровь на ткани становилась коричневой,
ландскнехты обновляли алый цвет, обмакивая полотнище в кровавые раны новых
жертв.
Но Изенбард мертв, и со дня его смерти минуло уже пять лет. И почти все
солдаты, помнившие его бородатое лицо с грозно вывороченными ноздрями, тоже
в могиле. А сейчас умирает предпоследний.
- Плохо, что Мартин отойдет без причастия, - говорит Эркенбальда
солдату, налегающему плечом на телегу. Под дождем подружка Мартина похожа на
драную кошку. Остренький носик посинел от холода, светлые глаза глядят
безумно, длинные белые волосы уныло свисают из-под насквозь промокшего
капюшона.
Имя солдата - Ремедий. Он высок, широкоплеч и очень силен. Темно-русые
волосы липнут ко лбу, где не перестает кровоточить рана. Тяжелая аркебуза
горбатит серый плащ на спине. Солдат обвешан боеприпасами, как дерево
идолопоклонников греховными подношениями: с шеи свисает плотный кожаный
мешочек с пулями; потертая перевязь отягчена патронташем, который
безбожники-ландскнехты именуют "одиннадцать апостолов"; на поясе болтаются
прочие нехитрые причиндалы, которые важнее хлеба. Без хлеба не живет только
солдат; без шомпола для чистки, оловянного пузырька для смазки, ветошки,
запальных фитилей не живет аркебуза, а она куда важнее солдата. В другом
мешочке - деньги: четыре гульдена жалованье, пара золотых женских сережек -
добыча, взятая в Айзенбахе.
Ремедий уверен: хрупкая Эркенбальда ухитрилась взять гораздо больше.
Бесстрашная баба, прет прямо в пролом, пока еще не рассеялся дым от
выстрелов, - скорее, покуда всю добычу не расхватали другие. Двужильная
Эркенбальда, подумал солдат с неприязнью, поглядывая на длинноносую фею со
впалыми щеками. Ее дружок Мартин, который сейчас отдает концы в проклятой
телеге, был Doppelsoldner, а она - Doppelfrau. Пока солдат получал двойное
жалованье, его подстилка брала двойную добычу.
- Мартин умрет, как жил, - сказал Ремедий. - Полагаясь только на себя.
При жизни он не слишком нуждался в Боге и Его служителях. Думаю, после
смерти в раю ему не обрадуются.
- В аду его как раз ждет наш капеллан, - сказала женщина и грязно
выругалась. - Сунулся грабить, скажи, какой храбрец. Теперь гниет во рву
вместе с проклятым булочником.