"Патриция Хайсмит. Сочинитель убийств" - читать интересную книгу автора

- Боже! - произнесла растерянно миссис Снизам. Она извинилась и сказала
что-то своему мужу, затем спросила: "Она не говорила, надолго ли собирается
уехать?"
- Нет. Я думал, что на несколько недель... не знаю... Надеюсь, что вы
не слишком расстроены.
- Но ведь это не похоже на Алисию: уехать вот так, никому не сказав
куда?.. Одно дело хотеть побыть одной, но такая скрытность совсем не в ее
духе. У нее были неприятности?
- Нет. Она сказала, что хочет уехать, вот и все.
Миссис Снизам помолчала, но Сидней услышал, что у нее вырвался вздох
отчаяния.
- Вы ведь знаете, что Алисия не любит писать письма, - сказал он.
- Она всегда охотно писала своей матери. Скажите, Сидней, она не
оставила вам адрес, куда можно пересылать ее письма?
- Нет. Ей пришло только три письма. И, кажется, ничего особенно
важного.
- Я прошу вас, Сидней, сообщить, если получите что-нибудь от нее можете
звонить за мой счет, ничего страшного. Вы остались совсем один?
- О, да.
Уж не думает ли она, что у него есть любовница?
- Всего хорошего и позвоните нам.
Сидней попрощался и положил трубку. Солнце ярко светило в окно
гостиной. День был жаркий, даже слишком жаркий для Англии. Сидней подумал,
что если бы он и в самом деле убил Алисию, разговор получился бы в точности
таким же, и он без труда смог бы убедить мать Алисии, да и всех остальных в
том, что она в Брайтоне. Возможно, она сейчас там и есть, лежит в шезлонге,
погрузив ноги в песок, ее красивое лицо повернуто к: солнцу, глаза закрыты.
В Брайтоне, наверное, сейчас замечательно. Тепло, легкий ветерок дует с
моря. Тем временем Снизамы в своем Кенте уже забеспокоились. У них ведь
никогда не было особых душевных забот. Мистер Снизам вышел на пенсию перед
свадьбой дочери, у него было много денег и больное сердце, из-за чего,
насколько помнил Сидней, ему нельзя есть мясо. Он страстно увлекался
садоводством, выставка цветов в Челси оставалась для него главным событием
года. Миссис Снизам, худая маленькая женщина, с головой ушла в местную
политическую жизнь и благотворительность. Алисия была ее единственным
ребенком. Что ж, совершенно естественно, что они начали беспокоиться.
Он принялся было читать следующую страницу рукописи, но тут же отложил
в сторону и достал из ящика коричневую тетрадь. В нее Сидней когда-то
записал две свои поэмы, вернее, набросал на скорую руку, намереваясь
как-нибудь поработать над ними, но так никогда больше не возвращался к ним.
Пропустив после второй поэмы пять чистых страниц, он написал:

"11 июля. Первый и, вероятно, далеко не последний разговор с миссис
Снизам. Это был ее ответ на мое письмо, отправленное в субботу, в котором я
сообщил об отсутствии и молчании ее дочери. Я удачно выпутался из такой
ситуации, не ощутив в себе при этом никакого беспокойства. Любопытно, поведу
ли я себя так же, когда мне придется встретиться с ней лицом к лицу? Она
спросила о почте, приходящей на имя Алисии. Странно и то, что Алисия не
оставила мне адреса, по которому я мог бы пересылать ее корреспонденцию. Что
тут можно подумать? Хуже всего, если чек, приходящий ежемесячно на ее имя,