"Николай Хайтов. Приключения в лесу (Сказки и рассказы)" - читать интересную книгу автора

холода, и я смело мог ступать на сырую землю.
С ногами более или менее я справился, но с голодом бороться оказалось
труднее, если не сказать - безнадежно. Мне так хотелось есть, что перед
глазами плыли темные круги, и я боялся, что в любую минуту могу упасть.
С помощью отвертки я настругал горстку кожи со своего пояса, проглотил
ее, но потом захотелось есть еще больше. Я принялся искать под прошлогодней
листвой желуди, но противные мыши все съели! Буковую кору есть было нельзя,
листья еще не распустились, только показались почки. Я попробовал их и
понял, что они тоже несъедобны. Подумал было, а не убить ли серну, но с моей
"бронированной" обувью и скоростью - пятьсот метров в час - можно было
догнать только улитку. Так и произошло. В одной расщелине, куда я забрался,
чтобы укрыться от ветра, я действительно нашел несколько улиток, разбил
раковины и принялся есть, не подозревая, какая беда подстерегает меня в
дальнейшем.
Покрытые слизью улитки вызвали в моем желудке такой бунт, такую боль,
словно бешеная кошка царапала ногтями и не позволяла перевести дыхание. Я
нашел в себе силы добраться до укромного местечка, устланного прошлогодней
листвой, и там, совершенно измученный, скрючившись в страшных муках, провел
первый партизанский день, сожалея о том, что умираю в этой глуши не от пули,
а от какой-то идиотской улитки.
Мне захотелось в последнюю минуту взглянуть еще раз на синее небо, я
лег на спину и стал смотреть вверх. Тем временем какая-то черная птица
прилетела, села на дерево, под которым я лежал, и вниз упала какая-то
косточка. Косточка попала на мое лицо и скатилась на землю. Я поднял ее и
увидел, что это вовсе не косточка, а высохшая черешенка. Если бы птица мне
не подсказала, я бы и не заметил, что лежал под дикой черешней, на ветвях
которой было много высохших ягод.
Перья у птицы были черные, клюв красноватый и у глаз желтые круги. Это
был дрозд. Дрозд уронил еще одну ягодку и внимательно посмотрел через свои
желтые очки - попытаюсь ли я ее взять. Я не только ее взял, но и тут же
проглотил. Она была горько-сладкая, ни твердая, ни мягкая, с чудесным
запахом. Но важнее было другое: только я ее съел, желудок сразу успокоился,
и я почувствовал себя так хорошо, что поднялся на ноги, взобрался на
черешню, нарвал целебных ягод и, наевшись, сделал себе запас и на следующий
день.

Мои первые знакомые в лесу. Важное открытие дает мне ключ к лесным
тайнам

Красноклювый мой спаситель, как только заметил, что я поднимаюсь с
земли, улетел, но урок, что он мне дал, в последующие дни мне очень помог. Я
начал внимательно присматриваться ко всему вокруг и делать важные открытия.
Наблюдая, например, за белкой, обнаружил дупло, в котором она жила, и потом
взял половину орехов из ее запасов. Позднее нашел несколько мышиных нор с
лесными орехами и ими питался целых пятнадцать дней, пока не увидел, что в
реке водится форель, которую можно было есть и сырой.
Неподалеку от дикой черешни, в чаще старого можжевельника, на южном
склоне Равногория я устроил себе тайник. Иглы можжевельника никогда не
опадают, и поэтому звери могут укрыться в нем даже от глаз орла. Я сам
видел, как преследуемый дикий голубь юркнул в кустарник и царь птиц остался,