"Адам Холл. Меморандум Квиллера [B]" - читать интересную книгу автора

официальным визитом в Англию. Сегодня его арестовали по обвинению в
массовых уничтожениях евреев. Он являлся старшим офицером криминальной
полиции ФРГ, ответственным за охрану канцлера, президента республики и
государственных деятелей других стран, посещавших Бонн. Что знал о нем
Эрхард? По-видимому, ничего. Недавно на партийном съезде вопреки
определенному давлению он настоял на продолжении судов над бывшими
военными преступниками и отверг настояния об амнистии, в результате
которой многие нацисты были бы освобождены из тюрем. Если бы у него были
подозрения в отношении своего главного телохранителя, он немедленно
расстался бы с ним.
Петерс был арестован по настоянию комиссии "Зет". Я уважал ее сотрудников
за хватку. Внутри этой комиссии уже давно шли волнения. Ее задача состояла
в том, чтобы выкорчевывать остатки нацистов, а среди руководства и во всех
звеньях комиссии находились бывшие нацисты, поэтому с каждым новым арестом
лояльные сотрудники все больше и больше рисковали своим служебным
положением. Весьма странная организация.
Вчера арестовали Ганса Крюгера, западногерманского министра по делам
беженцев. Обвинение: он был судьей особого военного нацистского трибунала
в оккупированной Польше. Через несколько дней в газетах появится новое имя
- полиция связывает сейчас концы порванной нити - Франц Ром, руководитель
отдела регулирования дорожного движения. Я потратил три недели, пока
отыскал его. Мне это доставило особое удовольствие; некоторые из тех, кого
я разоблачил, кончали с собой, и я знал, что Ром был готов теперь в любой
день сам сунуть голову в петлю. Я не сторонник высшей меры наказания (она
была отменена в Западной Германии в 1949 году, и ладно), но эти люди сеяли
вокруг себя заразу, и пусть лучше они повесятся, чем живут и заражают
других.
Снег поскрипывал под ногами.
Я свернул в Крейцберггартен и прошел мимо замерзшего фонтана, похожего на
глазированный торт. Сделав десяток шагов, я заметил среди кустарника
чью-то тень и отпрянул в сторону. Когда человек прошел мимо меня, я вышел
на свет и обратился к нему по-немецки:
- Известите местную резидентуру. Я встретился с Полем. По буквам: П-О-Л-Ь.
Пусть незамедлительно отзовут охрану. Связь осуществлять по известным
каналам.
- Чтобы оставить пост, я должен получить указание.
- Чем скорее, тем лучше, - сказал я. - Пусть другие остаются, вы же
отправляйтесь за указанием, а затем снимите и их. Я желаю иметь чистое
поле деятельности сегодня с полуночи.
Я зашагал дальше. Ближе к отелю по Шонерлинден-штрассе тротуар был очищен
от снега. С Темпльгофского аэродрома, который находился в миле отсюда,
донесся шум взлетающего самолета, и я обернулся - посмотреть на его огни.
Утром мне предстояло вернуть билет на самолет Люфтганзы, вылетающий рейсом
174, потому что между строк трижды проклятого меморандума было сказано,
что я должен остаться.
Хелдорф... Сикерт... Кальт... Наумен... Кильман...
Больше сорока фамилий, перечисленных на одном из листков меморандума,
каждая из которых, возможно, имела связь с Гейнрихом Цоссеном, в течение
получаса засели у меня в памяти, а сам листок был присоединен к другим,
подлежащим сожжению. Моя привычка - путешествовать налегке: к утру весь