"Барбара Хэмбли. Воинство Рассвета (Дарвет - 3)" - читать интересную книгу автора

иллюзорными пузырьками из воздуха, искоса наблюдая за происходящим.
Поскольку Руди прекрасно знал, как проводят время молодые маги в
дождливые ненастные дни, это зрелище не слишком удивило его. Но он слышал
беспокойный шепоток толпы, поднимавшийся, едва лишь Ингольд подбрасывал в
воздух маленькие, переливающиеся разными цветами шарики, и те - зеленые,
алые, небесно-голубые, - мерцая, вырастали до двух футов в диаметре и
лопались у него над головой.
Отряд огнеметчиков выступил вперед. По взмаху руки Ингольда, пузырьки
взмыли вверх, как вихрь осенних листьев. Кто-то из толпы в ужасе вскрикнул;
Руди услышал шепот Ваира:
- Дьявольщина!
Смехотворные радужные игрушки теперь двигались в точности как Дарки:
они, делая плавные повороты, парили в воздухе... Эти движения были знакомы
всем присутствующим: каждый хоть раз в жизни видел нападающих Дарков. Не
успела Мелантрис на полушаге развернуться и сбить пульсирующий алый шар, -
и тут же раздался взрыв аплодисментов. Движущиеся цели вспыхивали и
исчезали, едва их касались языки пламени, а одобрительные крики
превратились в рев, как будто в самом деле погибали настоящие Дарки. На
помосте Алвир и разряженные, как павлины, лорды Алкетча удовлетворенно
кивали друг другу, а внизу волшебники и стражники возбужденно колотили друг
друга по спинам, Руди обнаружил, что его толкают, похлопывают, обнимают и
поздравляют друзья и совершенно незнакомые люди. Даже Вос снисходительно
проронил:
- Впечатляет.
А сколько гордости за него было в глазах Минальды!
"Почему она не пришла?"
Ведь когда они на мгновение оказались рядом посреди бурлящей толпы, он
явно прочел в ее взгляде обещание скорой встречи.
"А времени осталось так мало, - в отчаянии подумал Руди. - Зимние
празднества начнутся уже через три дня! А потом..."
Он прогнал грустные мысли, как делал это на протяжении последних
недель, чтобы не омрачать оставшиеся часы. В тщетной надежде Руди
прислушался, пытаясь вычленить в сыром пустынном безмолвии звуки,
говорившие о приближении Альды. Но ничего не было слышно, только сонное
бормотание отца, успокаивавшего плачущего младенца, да капанье и журчанье
воды, что текла по каменным венам Убежища.
Руди давно привык к ночным звукам Убежища. Пожалуй, этим он был обязан
Логову. В своих снах он снова и снова блуждал в темном отвратительном мире,
где белолицые создания с коровьими глазами волочили ноги по гниющему мху
бесконечных пещер, потолки которых усеивали чудовищные твари, испускавшие
капли слизи.
Снова и снова чувствовал прикосновение ветра к своему лицу; иногда он
опять видел высокого седовласого пленника, который бежал прямиком в
содрогающуюся тьму... Его глаза были широко раскрыты, - безумные глаза
существа, которое полностью позабыло, что такое быть человеком...
А были и еще более ужасные сны. В них лица визжащих бледных существ,
которые разбегались при его приближении, казались ему до боли знакомыми:
Альда, Ингольд, даже он сам, собственной персоной.
После таких кошмаров Руди просыпался, прислушиваясь к спящему Убежищу.
Он знал, что остальные спят еще меньше. Иногда Руди улавливал