"Дональд Гамильтон. Группа ликвидации (Мэттью Хелм)" - читать интересную книгу автора

сейчас я по-прежнему считал благоразумным следовать этому принципу.
- Благодарю вас, мэм, - сказал я. - Пожалуйста, скажите мальчику, что мне
жаль: я ни разу в жизни не держал в руках лассо. Эта шляпа и эти сапоги -
просто мой маскарадный костюм.
То была очередная гениальная идея Мака. Я должен был корчить из себя
этакого провинциального Гэри Купера, будучи охотником и чудаковатым
фотографом. Ну, во всяком случае, для этой роли, при отсутствии прочих
достоинств, у меня был достаточный рост. Но, видя устремленный на себя
взор женщины, а не мог отделаться от ощущения, что роль, которую меня
попросили сыграть, чрезмерно перегружена ненужными деталями, не говоря уж
о ее смехотворности. И тем не менее я сам напросился на это задание -
после того, как сначала дважды отклонил предложение, - так что мне грех
было жаловаться.
Женщина рассмеялась и, повернувшись к мальчику, заговорила с ним на беглом
шведском, в котором я уловил нотки американского акцента. Его личико
разочарованно вытянулось, и он побежал к своим приятелям сообщить, что я
оказался липовым ковбоем. Женщина, улыбаясь, вновь повернулась ко мне.
- Вы разбили ему сердце, - сказала она.
- Да. Спасибо вам за услугу переводчицы.
Я сел в такси, а она осталась стоять на привокзальной площади. У нее была
очень милая улыбка, но если у нее имелись какие-то иные причины вступить в
разговор со мной, кроме моего неотразимого мужского обаяния, то она,
несомненно, вновь появится на моем горизонте. А если нет, то у меня на нее
не было времени. Я хочу сказать, что я никогда не испытывал ни малейшей
симпатии к спецагентам, которые не могли избежать искушения усложнить свою
миссию связями со случайными женщинами. Неслучайные женщины - и те, как
правило, создают массу проблем.
И я укатил, даже не оглянувшись на нее, так как мне опять надо было
бороться с психологическим стрессом, вызванным очумевшим стокгольмским
транспортом. Теперь уличное движение казалось мне вообще каким-то
противоестественным, ибо такси было обычным американским "плимутом" и руль
у него торчал там, где ему и полагалось быть - слева. Если уж им
вздумалось ездить по улицам наперекор общепринятым правилам, то по крайней
мере они могли бы посадить своих водителей с той стороны, где им удобнее
смотреть за дорогой. Вдобавок к нескончаемым автомобилям, улицы были
запружены обычными велосипедами, мопедами, мотороллерами и здоровенными
мотоциклами, на которых сломя голову гоняли подростки в белых шлемах и
черных кожаных куртках.
В отеле мне пришлось заполнить регистрационную карточку, где, помимо
прочего, требовалось указать, откуда я прибыл, как долго намереваюсь
пробыть и куда направляюсь затем. Мне стало немного не по себе от этой
полицейской бюрократии в мирное время. Швеция, в конце концов, считается
одной из самых спокойных и демократических стран в Европе, если не во всем
мире, но, как явствовало из этой процедуры, всем иностранцам здесь
вменялось докладывать в полицию о своих перемещениях. И я не забыл, что
право ввезти в эту страну охотничье ружье и дробовики потребовало от меня
усилий, сравнимых разве что с принятием конгрессом нового законопроекта. Я
все ломал голову, пытаясь понять, чего и кого же они опасаются. Возможно,
людей вроде меня.
Мой номер оказался просторным и уютным, окна выходили на ласкающий взор