"Дональд Гамильтон. Отравители" - читать интересную книгу автора

немало машин в ожидании проверки насчет наркотиков на американской
стороне. Учитывая, что любой мало-мальски поворотливый контрабандист уже
получил предупреждение, таможенники вряд ли могли похвастаться тем крупным
уловом, который бы оправдал эти непопулярные меры. Впрочем, скорее всего
эти люди отличались толстой кожей и им было все равно, как к ним относятся
автомобилисты.
Я ориентировался по редким дорожным знакам на темных улицах Тихуаны и если
и вынес какое впечатление от этого вообще-то колоритного города, так это
нежелание городских властей тратиться на поддержание в порядке улиц.
Выехав за городскую черту, я вскоре был вынужден внести плату за
привилегию прокатиться по отличному шоссе в четыре ряда со скоростью не
свыше ста десяти километров в час, или примерно семьдесят миль.
В рассветных сумерках уже вырисовывался справа океан. Воздух был чистый, и
утро обещало выдаться погожим - на небе лишь кое-где виднелись облачка.
Казалось, что ты выбрался из-под влажного вонючего серого одеяла. Впрочем,
океан меня несколько тревожил. Вообще-то у большинства людей он вызывает
приятные ассоциации - яхты, рыбалка, серфинг, но у нас, шпионов и
диверсантов, слишком большие водоемы рождают иные мысли. Прежде всего это
самое подходящее место, чтобы спрятать труп.
За южной оконечностью Тихуаны начинались весьма безлюдные места,
создававшие оптимальные условия для морских похорон или погрузки
наркотиков. Редкие дорожные указатели отмечали повороты к деревушкам,
состоявшим в основном из расположившихся на берегу домиков на колесах -
для удобства любителей порыбачить с севера. Во всяком случае, они
выглядели очень похоже на те приморские трущобы, какие мне уже случалось
видеть в Мексике, - там селились в сезон заядлые удильщики янки. В это
время года, да еще в середине недели, поселки в основном пустовали. Чем
дальше я продвигался на юг, тем реже они попадались.
Наблюдая пустынное шоссе и безлюдные скалистые берега, я решил, что Вилли
умышленно позволил своей жертве - мы обычно говорим "объекту" - проехать в
Мексику, где он мог сделать свое черное дело привычно и без помех. Я ехал,
а сам высматривал, нет ли на асфальте следов экстренного торможения и на
обочине полос от шин.
В конце концов, я их обнаружил. Вы себе не представляете, сколько на шоссе
таких полос - следов, ведущих в никуда, и я останавливался на отрезке в
сорок миль с полдюжины раз, будучи уверен, что наконец нашел место, где
золотистая машина с откидным верхом свернула с шоссе и полетела вверх
тормашками, но, изучив ландшафт - девственно зеленый холм или угрюмую
скалу, - я приходил к выводу, что никакой аварии тут произойти не могло.
Когда же я в очередной раз провел инспекцию и было уже направился обратно
к своей машине, я увидел то, что так рьяно искал. На дальних скалах, за
бухточкой, я разглядел гору искореженного металла, поблескивавшего
золотистой краской. Что же, по крайней мере машина не сгорела, не
взорвалась.
Я подъехал к скалам и, прежде чем спускаться, некоторое время посидел в
машине, борясь с нежеланием увидеть жуткую картину. С Макконнеллом,
конечно, получилось плохо, но по крайней мере я там был и попытался его
спасти, но тут я мог бы точно отвести беду от Беверли, позвонив в полицию
и попросив под любым предлогом задержать Вилли Кейма-Хасена еще до того,
как он пересек границу. Или же я мог сделать так, чтобы Беверли задержали