"Питер Гамильтон. Дисфункция реальности: Увертюра (Пришествие Ночи-1) " - читать интересную книгу автора

тщательно все уничтожено. Может быть, кто-то специально старался, чтобы
здесь не сохранилось никакой информации?"
Маневровый ранец начал вращать его вокруг своей оси, давая возможность
как следует оглядеться. Чуть дальше, около сводчатого прохода, виднелся
потек той же вязкой коричневатой жидкости, которая сползала по стене вниз
до тех пор, пока понижающаяся температура не превратила ее в полупрозрачную
стеклянистую массу. Под ее поверхностью проглядывался какой-то правильной
формы контур.
Джошуа подплыл поближе, стараясь не обращать внимания на ослабляющий
эффект, который его искалеченные ноги оказывали на остальное тело. Несмотря
на инъекцию транквилизаторов, у него разболелась голова и, еще проплывая
вдоль коридора, он несколько раз замечал, что у него дрожат руки.
Нейронаноника сообщила о падении его внутренней температуры на один градус.
Он начал подозревать, что на его состоянии все больше сказываются
последствия легкого шока. Когда он вернется в космоплан, ему, по-видимому,
придется воспользоваться комплектом медицинской наноники, чтобы как можно
скорее стабилизировать свое состояние. При этой мысли он улыбнулся. Когда!
Он едва не забыл о Сэме и Октале.
К этому времени он оказался прямо над потеком замерзшей жидкости.
Сейчас, с близкого расстояния, в ярком свете фонарей скафандра, он
отчетливо видел характерные очертания одной из серых электронных тумб. Она
была там, дожидаясь его - терпеливо дожидаясь на протяжении более чем двух
с половиной тысяч лет, еще с тех пор, когда на первобытной невежественной
Земле приколотили к кресту Иисуса, - идеально предохраненная бугристым
льдом от предательского разрушения, захватившего все, что находилось в
Кольце Руин. Каждый чип, каждый кристалл памяти только и ждали, чтобы их
оживил поток электронов. Его Большой Удар!
Теперь ему оставалось только доставить находку на Транквиллити.

* * *

Когда Джошуа добрался до противоположного конца коридора, то в
диапазоне связи не обнаруживалось ни малейшего следа человеческого
присутствия, и все, что смог уловить его коммуникационный блок, так это
обычные шорохи и треск излучения Мирчуско. После того, как он по коридору
вернулся обратно и снова увидел Кольцо Руин, его охватила какая-то странная
радость. Ведь к этому моменту его надежда почти растаяла. Но теперь он
чувствовал, как в душе, несмотря на затуманивающие его мозг
транквилизаторы, нарастает упрямая решимость.
С того места, где он стоял, не было видно ни космоплана, ни "Мадийра",
поскольку коридор выходил наружу в четырнадцати метрах от края обломка -
просто червоточинка в отвесной стене. Посмотрев вниз, он увидел под собой
тридцатипятиметровый силиконовый обрыв. И ему по-прежнему не хотелось даже
думать о силе, которая потребовалась, чтобы раскусить нечто столь толстое с
такой же легкостью, с какой он раскусывал печенье.
Эта сторона оболочки была залита солнечным светом, бледно-лимонным
сиянием, по которому то и дело пробегали тени проплывающих мимо обломков
Кольца. Его блок инерционной ориентации посылал ему в мозг вектор нужного
направления - теплого оранжевого цвета трубу, уходящую куда-то в глубины
Кольца. Он датавизировал траекторию в маневровый ранец, и двигатели тут же