"Эдмонд Гамильтон. Закрытые миры (Звездный волк #2)" - читать интересную книгу автора

на передней линии. Ну как, благодарен?
Чейн процедил сквозь зубы:
- Благодарен, старый хитрец.
Дайльюлло все еще посмеивался, когда прибыл на капитанский мостик
Едва он вошел, как сирена подала второе предупреждение. Корабль начал
выходить из сверхскоростного режима, и он ухватился за опорную стойку.
Лампочки потускнели, и весь каркас корабля так задрожал, словно
вот-вот развалится. То же самое испытывал и весь организм Дайльюлло. Как
бы часто не приходилось Дайльюлло переносить эти скачки с одного
скоростного режима на другой, всякий раз он испытывал мгновения
панического страха, такое ощущение, что весь он рассыпается на атомы,
которые навсегда разлетятся и никогда уже вновь не воссоединятся. Это было
похоже на повторяющиеся приступы наследственной эпилепсии, только
бесконечно хуже. Затем, как всегда, наступила последняя глубокая встряска,
- переход со сверхскоростного режима завершился, и все вошло в обычную
норму.
Они находились как раз за кромкой Рукава Персея. Одно дело так
назвать или обозначить на карте эту одну из внешних спиралей Галактики,
другое дело взирать через обзорное окно на чудовищно гигантское побережье
звезд - высоких как рай и пылающих как ад.
- А теперь, Дэвид, - раздавался голос Киммела, - теперь давай
продолжим.
Пилот Дэйв Мэтток нажал кнопки управления, и корабль начал
разворачиваться в сторону ближайшей звезды Рукава Персея, представлявшей
собой солнце топазного цвета.
Мэтток прославился среди наемников двумя особенностями. Первая -
жевание табака. Вряд ли можно было сыскать другого человека, который так
долго в той или иной форме пользовался табаком; ведь в продаже давно уже
были некрепкие снадобья, значительно безопаснее, но столь же
успокоительного действия. Почти никто не жевал табак десятилетиями, а
Мэтток, как мальчишкой перенял эту привычку у родного деда,
бродяжничавшего по горам Кентукки, так никогда и не бросал ее.
Вторая особенность Мэттока состояла в том, что он никогда не выходил
из себя в отношениях с Киммелом. В Зале Наемников приходилось нередко
слышать, что, когда Мэтток оставит пилотскую работу, Киммелу придется уйти
в отставку, так как ни один другой пилот не сможет ладить с суматошным
капитаном.
- Спокойнее, спокойнее! - кричал Киммел. - В этой системе надо
проявлять осторожность. Не забывай про облака холодного водорода, о
которых я тебе говорил. Да и про то течение... то ужасное течение.
Мэтток, крупный, здоровенный человек с большим лицом и волевым
подбородком, не обращал внимания на слова Киммела. Он продолжал методично
жевать табак и манипулировать кнопками управления.
- О, всемогущий! Дэвид, неужели тебе хочется разбить нас? - громко
причитал Киммел. Он чуть ли не прыгал вокруг Мэттока, заглядывая через
плечо пилота на показания приборов и выразительно жестикулируя. - У нас же
так много времени, так много времени...
Мэтток не произносил ни слова в ответ, а только с удивительной
точностью отправлял плевки в пластмассовое ведро, которое всегда стояло в
углу во время его дежурства.