"Яныбай Хамматович Хамматов. Золото собирается крупицами " - читать интересную книгу автора

награды, пришел наутро к штейгеру.
В шалаше, крытом драницей, было сумрачно. Закиров еще не вставал, хотя
и проснулся. Услышав шаги, он спросил недовольно:
- Ну, кто там еще?
- Что, не признал? А я за расплатой пришел, тебя ж тут за хозяина
оставили!
- Какая еще расплата?
- Известно какая! Золотое место кто пока зал?
- Ну, ты...
- Вот и плати!
- Ишь ты, хочешь, чтобы тебе за одно и то же дело два раза платили?
- Как два раза?
-  Водку пил - пил, мясо жрал - жрал, твой мальчишка одних конфет целый
мешок умял, это ведь все тоже денежек стоит, или ты думал, тебя тут даром
кормили?
-  Ах ты, сволочь! - Кулсубай схватил штейгера за плечи. - Лошадь,
корову обещали, душу вытрясу, пока не дашь!
-  Да что ты, что ты!- забормотал Закиров. - Свихнулся? Я, что ли, тебе
лошадь обещал? Кто обещал, с того и спрашивай!
-  Ну, подожди, - погрозил Кулсубай, - по плачешь ты еще у меня, все
поплачете, и ты, и управляющий! - и вышел из шалаша.
-  А урядник на что?- вслед ему крикнул Закиров.
-  Идем, Гайзулла, - сказал Кулсубай стоявшему возле шалаша мальчику. -
Разве от них добьешься чего? К вам пойдем, в деревню...
По лесу, утопая в сугробах, они добрели до дороги и пошли в Сакмаево.
Голые деревья с головы до пят были убраны снегом, резкий ветер вздымал
столбики снежной пыли по укатанной колее.
- Прыгай, дружок, прыгай, - говорил Кулсубай, - а то ноги отморозишь!
Впереди с дерева посыпались хлопья снега, и тут же протяжно крикнула
сойка.
-  Ну-ка, ну-ка, где она?- сказал, подходя, Кулсубай.
-  Вон, - показал рукой Гайзулла, - какая красивая, голубая, с
хохолком!
-  А как же, птицы все красивые, не то что люди! Если бы наш штейгер в
птичку превратился, не птичка была бы, а целая свинья!
Когда впереди показался поселок, Гайзулла и Кулсубай двигались уже
еле-еле, лица их покраснели, мальчик едва переступал ногами, и перед
воротами Кулсубаю пришлось подхватить его на руки и самому внести в дом.
Старенькая Фатхия, увидев их, всплеснула руками и тут же стала хлопотать у
чувала...
Уже через неделю Кулсубай понял, что в деревне ему не удержаться, не
прожить. Никто больше не звал его, чтобы помочь больному или роженице. "Не
иначе как Нигматулла меня охаял", - думал он.
На следующий день он пошел к Хажисултану-баю, но тот и на порог его не
пустил.
- Разве ты не слышал, что говорит про тебя мулла?- крикнул он, не
открывая ворот. - Ты продал веру! На том свете тебя ждет ад, ад! Для
мусульманина грех даже руку тебе подать!
- А Галиахмет-бай? Ведь и он живет среди русских, почему же его не
ругает мулла?