"Яныбай Хамматович Хамматов. Золото собирается крупицами " - читать интересную книгу автораживется одной, и не тебе судить о том, что у нее на душе! Сколько люди ни
стараются, все равно ничего дурного о ней сказать не могут, хоть к ней и сватаются, и женатые липнут, а она ведет себя так, что комар носа не подточит! - Что это ты так ее расхвалила? Как сваха! Не за меня ли сватаешь? - А что? Если и сосватаю, не ошибусь, она нам не чужая, как-никак жена твоего брата! Хисматулла опять засмеялся: - Спасибо, эсей, только, кроме Нафисы, мне никого не надо!.. Не люблю я никого, кроме нее, и любить не хочу... - Вместе жить начнешь, сынок, тогда и любить начнешь, привыкнешь! - Нет, мама, не заставляй меня жить с Гульямал, не говори об этом! Мать сходила за водой, вернувшись, молча вытащила из-под нар старый сапог, стала голенищем раздувать огонь в самоваре. Почти сразу из нижних отверстий полетели искры, и самовар затянул свою веселую песенку. Скоро вернулась со двора и Гульямал. Чтобы некто не видел ее заплаканного лица, она взяла веник, подоткнула платье с оборками и стала подметать пол. - Доченька, попей с нами чаю, - ласково сказала Сайдеямал. Гульямал покачала голо вой - Иди, иди, - продолжала Сайдеямал, - что ты все работаешь да работаешь! Пора и от дохнуть! Садись рядышком, я сама тебе налью... Где твоя чашка? Гульямал послушно присела на краешке нар и разломила испеченную в золе лепешку. Половину лепешки она положила перед Хисматуллой, а половину еще раз разделила пополам. - Для себя и Сайдеямал, и каждому дала по кусочку корота. Пили молча. Хисматулла даже не прихлебывал, как обычно, словно боясь кипяток... Сайдеямал посмотрела на сына, перевела взгляд на невестку и не выдержала: - Что вы молчите? Что за черная кошка между вами пробежала? Гульямал улыбнулась: - Хисматулла молчит, что же мне говорить? - А я думал, это ты язык проглотила, - неловко отшутился Хисматулла. - Ну, раз он на месте, тогда все в порядке... Напившись чаю, Сайдеямал ушла, а Гульямал принялась хлопотать по дому: вымыла и поставила сушить чашки, сбила масло из собранной за два дня сметаны, развела огонь в чувале, зарезала курицу, выпотрошила ее и опустила в казан... Хисматулла уже спал, а она все продолжала возиться у чувала, тихонько мурлыкая себе под нос и поглядывая на спящего. Наконец, устав, она присела к нему на нары и осторожно, чтобы Хисматулла не проснулся, погладила его по голове, провела ладонью по лицу, вздохнула: - Почему ты меня не любишь?.. Ну, почему?.. Хисматулла беспокойно заворочался, и она поспешила отойти к своим нарам... Чуть свет Гульямал снова поднялась и по привычке сразу поглядела в ту сторону, где спал Хисматулла. Нары были пусты. Ушел... - подумала Гульямал. - Аллах, я же умру без него! Она поднялась и скорее взялась за работу, чтобы отогнать дурные мысли. Замесила тесто в деревянной кадке, раскатала на доске большие, размером со сковороду, лепешки, затем размешала щипцами в чувале дымящиеся головешки, сгребла угли, положила лепешки на очищенное место и покрыла их горячей золой. Зола, как вода, разлилась по тесту. |
|
|