"Петра Хаммесфар "Могильщик кукол"" - читать интересную книгу автора

моргенов земли. Иногда Отто Петцхольд обзывал жену пустым орехом. И как-то,
выпив, сказал: "Кое-что нужно было знать заранее".
После рождения Бена больше всего свечей перед алтарем Девы Марии зажгла
Хильда.
Как-то Труда рискнула еще раз посетить с Беном кафе, и Сибилла
Фассбендер вместе с сестрами Рюттгерс не ограничились одним нежным жестом.
Сибилла взяла мальчика с собой в пекарню, где никому не было дела до того,
как он ест торт и испачкал или нет рубашку и стол.
Антония Лесслер, придерживающаяся твердого мнения, что наилучшее для
ребенка - это общение с другими детьми, часто приходила к Шлессерам в
субботу во второй половине дня с сыновьями и трехлетней Аннетой и требовала,
чтобы мальчики играли с Беном. Но с футбольным мячом, велосипедом или
роликовыми коньками Бен, хотя ему было уже шесть лет, не знал, как
обращаться. Больше всего его восхищала маленькая Аннета. И Антония ничего не
имела против, если сын Труды возился с ее дочерью.
Труда непрерывно бросала взгляды из окна кухни. Один раз она увидела,
как Бен лежал на земле, а Аннета сидела у него на животе, щекотала под
ребрами, и оба ребенка заразительно смеялись. В другой раз увидела, как Бен
поднял Аннету, девочка обеими руками уперлась Бену в грудь и, когда стала
сильно сучить ногами, он сразу поставил ее на землю.
Безобидные игры, все более и более убеждавшие Труду в том, что, при
всей своей непредсказуемости, Бен вполне безопасен. Когда Рената Клой в
феврале 80-го года вкатила детскую коляску со своим вторым сыном во двор
Шлессеров, чтобы показать ей четырехнедельного Хайко, Труда уже могла
головой поручиться за Бена, и пребывала в полной уверенности, что сын
послушается ее с первого слова.
С удивленным выражением лица Бен смотрел на младенца. Труда видела, что
руки сына так и чешутся потрогать малыша. Однако достаточно было фразы:
"Руки прочь!" - как Бен сразу спрятал руки за спину и серьезно кивнул.
Рената спросила:
- Как тебе удалось заставить его слушаться? Я была бы бесконечно
счастлива, если бы Дитер так слушался меня. Представляешь, вчера он ударил
младенца.
- Бен никогда так не сделает, - ответила Труда. - Наверное, он был бы
не прочь погладить малыша. Но с его грязными руками такое допустить нельзя.
И только когда появлялась Тея Крессманн с Альбертом, у Труды возникало
неприятное чувство. Альберт, как заведенный волчок, крутился у сарая, где
Труда не все могла увидеть из окна кухни. Она слышала только голос Альберта:
"Ну давай же, Бен!"
И Бен повторял все - каждый вздор, навязанный ему Альбертом. Прыгал на
одной ноге до тех пор, пока, растянувшись во весь рост, не падал в грязь, а
Альберт, глядя на него, просто покатывался со смеху. Ударял себя камнем по
пальцам, потому что не заметил, как Альберт, изображая удар, бил не по
пальцам, а рядом. Головой бился о ворота сарая, потому что Альберт сказал:
"Давай будем играть в барана".
Время от времени Тея выходила во двор, чтобы проверить, остался ли
после этих игр ее Альберт цел и невредим - все-таки он был на голову меньше
Бена и значительно слабее. А Труда каждый раз думала, что в первую очередь
нужно беспокоиться о Бене. Ей очень не нравилось, когда сын играл с
Альбертом.