"Петра Хаммесфар "Могильщик кукол"" - читать интересную книгу автора

Петцхольд составляла ей в саду компанию. Затем Хильда пошла дальше, чтобы
продолжать поиски своей беременной кошки, которая, как и Бен,
воспользовалась минутной невнимательностью хозяйки и улизнула из дома.
"Представляю, каково тебе сейчас, - сказала Хильда. - Я тоже часто
брожу в поисках. Кошки все время убегают. Одну у меня задавило машиной, на
другую натравили собаку, нескольких отравили и застрелили. А если я пойду в
полицию, то там меня просто высмеют. Но ты, вероятно, должна позвонить в
полицейский участок. Подумай только, что ты скажешь Якобу, если он вернется
с работы, а Бена по-прежнему не будет дома?"
Труда не знала, что она скажет Якобу. Но в одном она была твердо
уверена звонить в полицию она не станет. Труда еще помнила слова, сказанные
Теей Крессманн после посещения Беном кафе Рюттгерс: "Радуйся, что все
обошлось. Было бы хуже, если бы, когда он разгуливал один, его увидел
кто-нибудь вроде Эриха Йенсена. Могу себе представить, что тот тебе сказал
бы по поводу оставшегося без присмотра Бена".
Труда тоже легко могла представить себе слова Йенсена. Своим обычно
любезно-покровительственным тоном, выражающим чувство искреннего участия к
каждому человеку, Эрих определенно сказал бы: "Труда, я знаю, что ты, как и
любой другой человек, обслуживающий больного ребенка, крайне перегружена. Но
тебе необходимо найти какой-нибудь выход. Я считаю, что наилучшим решением
будет отдать мальчика в приют. Для тебя это стало бы огромным облегчением".
Это во-первых. Во-вторых, звонить в полицию не позволяло что-то вроде
инстинкта или шестого чувства, подкрепленного происшествием с курицей в
первой половине дня. Все мучившие ее в последние месяцы необъяснимые страхи,
которые она считала просто преувеличенными, все те почти забытые опасения,
что когда-нибудь Бен выкинет такое, последствия чего она уже не сможет сжечь
в кухонной плите.
Домой Бен вернулся вскоре после пяти. Труда так никогда и не узнала,
где он шатался. С головы до пят он был выпачкан грязью и кровью. В одной
руке он держал водяной пистолет, в другой - кровавый кусок мяса, в котором
Труда заметила клок серого в полоску кошачьего меха.
Труда уставилась на кровавый кусок, не в силах оторвать глаз, пока
подступившее к горлу удушье не заставило ее броситься наружу, где ее вырвало
рядом с дверью. Душа Труды разрывалась от угрызений совести, оттого что,
взяв его тогда с собой в курятник, она, возможно, навела Бена на мысль, как
избавиться от того, кто внушает ему страх.
Пока ее рвало и затем, когда, с трудом переводя дыхание, она приходила
в себя, Бен водрузил кровавый кусок мяса на кухонный стол и, опустошив
карманы, выложил их содержимое рядом. Чуть позже, осмелившись взглянуть на
стол, она увидела между различными частями органов взрослой кошки несколько
еще не рожденных котят и отделанный перламутром, испачканный кровью
перочинный нож.
Полным надежды взглядом Бен посмотрел на Труду. Еще когда она,
помедлив, только вошла в кухню, он сразу характерным тоном заявил:
- Руки прочь! - Затем осведомился: - Прекрасно делает?
Труда качала и качала головой, не в силах остановиться.
- Нет, - наконец охрипшим голосом с раздражением выговорила она. - Нет,
не прекрасно. Ты сделал очень плохо.
И затем, не понимая сама, как такое случилось, ведь она поклялась себе
никогда его не бить, Труда схватила сына за руки, рванула животом вниз на