"Петра Хаммесфар "Могильщик кукол"" - читать интересную книгу автора

работ получить зерноуборочный комбайн на дневное время.
Ему пришлось привязать Бена ремнем к месту рядом с водителем. Только
мальчик не смог долго просидеть на одном месте. Не прошло и четверти часа,
как он начал жалобно стонать. У Якоба от его стонов сердце просто на части
разрывалось, так же как и у Пауля Лесслера, старого Клоя и Бруно, которые
все как один потребовали: "Да отвяжи ты его и дай побегать. Здесь он в любом
случае ничего не сможет натворить".
Бена отвязали, он некоторое время поиграл на опушке и исчез в зарослях
в тот момент, когда все думали, что мальчик никуда не тронется с места.
Мужчинам пришлось его разыскивать несколько часов. А когда они наконец его
нашли, карманы брюк у Бена были забиты раздавленными жуками, руки и рот
полны дикой земляники, на которой, возможно, лисицы оставили яйца глистов.
Вечером Якоб сказал Труде: "Позже, вероятно, можно будет брать его с
собой, но пока он слишком неразумен".
Неразумным - вот каким он был. Однако с ним выпадали также и приятные,
спокойные часы. Когда он с куклой сидел на полу в кухне. Или по одному
брикету таскал Труде уголь из подвала. Или во время представления в цирке.
Бен сидел почти неподвижно на неудобной деревянной скамье рядом с нею в
первом ряду, рассматривая происходящее на манеже, закинув голову, стараясь
получше рассмотреть мастерство Алтеи Белаши на трапеции. Рот открыт от
удивления. Труда дважды быстро, украдкой вытерла ему слюну с подбородка,
положила руку на широкие плечи и улыбнулась, заглянув ему в глаза. Бен
улыбнулся в ответ и сдержанно прошептал: "Прекрасно делает".
Для Труды час, проведенный в цирке, был исполнен умиротворения. По
окончании представления Бен до изнеможения хлопал в ладоши, шумел и кричал
"прекрасно делает" молодой артистке до тех пор, пока та не подошла к нему.
Сначала девушка, улыбнувшись, только погладила по волосам благодарного
зрителя и поблагодарила за громовые аплодисменты, которыми он ее одарил.
Затем, поколебавшись, взяла Бена за руку и повела на манеж, туда, где пони в
последний раз собирались пройти по кругу.
Гимнастка помогла Бену сесть в седло, сама вскочила позади него на круп
животного и проделала еще несколько гимнастических упражнений. И Бен проехал
верхом, обеими руками вцепившись в гриву животного, гордый, словно король.
Труда видела, что молодая артистка непрерывно что-то ему говорила, как он
усердно кивал в ответ и, казалось, был на седьмом небе от счастья. Лицо его
сияло. Затем Алтея Белаши отвела его обратно на скамью. И тут - кроме Труды,
Антонии Лесслер и Сибиллы Фассбендер, никто так не делал, и уж определенно
ни одна красивая молодая девушка, - она взяла Бена за руки и поцеловала в
обе щеки.
Бен погрузился в благоговейное молчание и крайне неохотно покинул
палатку. На обратном пути добиться спокойствия от него Труде удалось только
с помощью ванильного мороженого, купленного в маленьком киоске рядом с
аптекой.
Придя домой, он забился с куклой в угол, взял ее за ноги, заставил
кувыркаться вперед головой и спиной, раскачивал и выворачивал ей руки и
ноги, стараясь повторить трюки, проделанные молодой артисткой на спине пони.
Вечером Бен дал Якобу импровизированное представление - подбрасывал куклу в
воздух и пытался поймать ее за руки, как гимнаст на трапеции ловил Алтею
Белаши.
В девять часов Труда уложила его спать, села с Якобом в гостиной и