"Дэнис Хэмптон. Обольщение миледи ("Воины, 13 век" #2) " - читать интересную книгу автора

приказам. Если я велю им покинуть Набуэлл с вами, они так и сделают.
- Нет, ты не можешь лишить меня этого, - взмолилась Беатрис, но тут же
спохватилась. Ее глаза блесну, хитростью. - Сделаешь мне назло, и я не
допущу тебя на его погребение.
Джос бросил на нее яростный взгляд. Будь она проклята! Она способна на
это. Она может запретить ему присутствовать на похоронах отца.
Незаконнорожденный сын Джос не был наследником. Когда Болдуина не стало,
Беатрис была вправе отказать ему в общении с кем бы то и было в Хейдоне,
включая и двух его единокровных сестер. В своем нынешнем состоянии она могла
сделать все, угодно, хотя отлично знала, что Болдуин из Хейдона бы для Джоса
последним из прямых родственников. Его мать и дедушка с бабушкой по
материнской линии давным-давно отправились в мир иной.
Джос ни при каких обстоятельствах не мог отказаться от возможности
отдать отцу последние почести и попрощаться. Презирая себя за то, что
позволяет собой манипулировать, Джос тем не менее сознавал, что у него не
выбора. Прищурив глаза и сжав челюсти, он склонил голову.
- Я в вашем распоряжении, миледи.
- Мне этого недостаточно. Поклянись, что не станешь мне
противодействовать, - потребовала мачеха.
- Клянусь, - с негодованием произнес Джос.
Губы ее изогнулись в хитрой усмешке.
- Ты слишком умен. Бросишь меня у ворот монастыря, а сам отправишься в
кабинет матери Герты. Я требую от тебя священной клятвы. Обещай, что ни на
шаг не отойдешь от меня, пока мы будем находиться в монастырских стенах. Что
не допустишь, чтобы кто-либо, в том числе эти люди и монахини, встал на моем
пути. Что я беспрепятственно доберусь до ледохранилища.
Расставленный ею капкан захлопнулся. У Джоса пересохло в горле. Положив
руку на рукоятку меча, он поклялся выполнить все, что она требовала.

Глава 2

Элиан и сопровождавший ее солдат неслись во всю прыть по Бейкерсуок.
Вдоль улицы тянулись высокие узкие домишки. Ставни на окнах пекарен были
отворены, открывая взгляду занятых работой людей. Они месили тесто и лепили
булки. Воздух вокруг был напоен густым ароматом дрожжей и свежей выпечки.
Дальше улица раздваивалась, и Элиан вместе со своим эскортом свернула
вправо, где начиналась Прайорилейн. Перед ними с визгом и хрюканьем бросился
врассыпную выводок годовалых поросят. На смену домам ремесленников и
торговцев пришли крошечные, крытые камышом коттеджи, которые монахини
сдавали в пожизненную аренду старикам. При каждом доме был небольшой
огородик, примыкавший к стене монастыря. Это высокое сооружение было
возведено из того же камня, что и замок, которым управлял отец Элиан. Со
стены свешивались вниз густые заросли плюща, все еще пышного и зеленого,
несмотря на то, что уже наступил сентябрь. Вдали виднелись верхушки
деревьев. Красные вкрапления на них свидетельствовали о богатом урожае яблок
в монастырском саду, составлявших один из значительных источников дохода
обители.
В конце Прайорилейн возвышалось двухэтажное здание монастырской
гостиницы; высокие арки трехстворчатых окон украшала искусная резьба. Здесь
эскорт Элиан остановился, чтобы ждать возвращения хозяйки домой, в Конитроп.