"Кнут Гамсун. Соки земли " - читать интересную книгу автора

крыша-то была невысока, но балки неимоверно велики и толсты для маленького
домика. Некоторое время держалась ясная осенняя погода, Ингер одна выкопала
всю картошку, а Исаак успел покрыть избу до начала затяжных дождей. Козы уже
переселились на ночь в землянку к людям, и это ничего, все было ничего, люди
на это не жаловались. Исаак опять собрался в село.
- Принеси же мне большую корзину или ящик! - опять сказала Ингер тоном
умильной просьбы.
- Я заказал себе несколько оконных стекол, которые надо принести, -
ответил Исаак, - да еще заказал две крашеных двери, - ответил он важно.
- Вот что, ну так придется обойтись без корзины.
- Да на что она тебе?
- На что? Да где же у тебя глаза?
Исаак ушел в глубоком раздумье и вернулся через двое суток с окном,
дверью для горницы и дверью для клетки, кроме того на груди у него висел
ящик для Ингер, а в ящике были разные съестные припасы. Ингер сказала:
- Уж дотаскаешь ты когда-нибудь до смерти!
- Хы, до смерти? - Исаак до того был далек от смерти, что вынул из
кармана аптечный пузырек с нефтью и дал Ингер с наставлением усердно
принимать ее, чтоб поправиться. А тут же были окна и крашеные двери, за
которые он мог приняться, и он сейчас же бросился их прилаживать. Ах, и что
же за дверки: подержанные, правда, но отлично выкрашены заново, расписаны
красной и белой краской, они красовались на доме, словно картинки.
И вот они перебрались в новый дом, а скотина распространилась по всей
землянке; одну овцу с ягненком оставили при корове, чтоб той было не так
скучно.
Пустынножители зашли далеко вперед, просто чудо, как далеко.

Глава III

Пока земля не промерзла, Исаак выдирал из нее камни и корни и
выравнивал себе луг на будущий год; когда земля промерзла, он стал ходить в
лес и усердно рубил дрова.
- На что тебе столько дров? - спрашивала Ингер.
- И сам не знаю, - отвечал Исаак, но отлично знал.
Старый и густой нетронутый лес подходил к самым строениям и не позволял
расширить площадь сенокоса, а, кроме того, Исаак рассчитывал каким-нибудь
способом доставить дрова зимой в село и продать их тем, у кого не будет
дров. Задумано было с толком. Исаак знал это твердо, продолжал расчищать лес
и рубить его на дрова. Ингер часто приходила посмотреть, как он работает, а
он притворялся, будто ему все равно, и он вовсе в ней не нуждается, но она
понимала, что доставляет ему удовольствие. Изредка они перебрасывались
словами:
- Неужто тебе больше нечего делать, кроме как приходить сюда и
мерзнуть? - говорил Исаак.
- Мне не холодно, - отвечала Ингер, - а вот ты губишь свое здоровье.
- Возьми, надень мою куртку, вон она лежит!
- Пожалуй надела бы, потому что нельзя мне сидеть здесь, когда
Златорожка собралась телиться.
- Ну, разве Златорожка собирается телиться?
- Что ж ты не слышишь, что ли? А как по-твоему, оставить нам теленка?