"Кнут Гамсун. Соки земли " - читать интересную книгу автора

Однажды Исаак услышал сердитый крик: Ингер стоит на пороге, держа
ребенка на руках, и показывает пальцем на быка и на молоденькую телку
Сребророжку - они милуются. Исаак бросает мотыгу и бежит к ним, но уж
поздно, беда уже случилась.
Исаак уводит ее в хлев, но все равно - уже поздно.
- Ишь ты, дрянь, раненько начала, всего-то год отроду, на полгода
раньше, колдовка, девчонка!
- Да, да, - говорит Ингер, - но с одной стороны, оно и хорошо, а то обе
коровы отелились бы по осени.
Ох, Ингер, голова у нее не очень толковая, но, может быть, она и знала,
что делала, выпуская утром Сребророжку вместе с быком.
Пришла зима. Ингер чесала шерсть и пряла, Исаак возил дрова, огромные
возы сухих дров; весь долг был уплачен, лошадь и телега, плуг и борона - все
стало его собственностью. Он уезжал с приготовленными Ингер козьими сырами и
приезжал то с пряжей, ткацким станком, мотовилом, веретеном, то с мукой и
разными припасами, то с досками, тесом и гвоздями; однажды он привез лампу.
- Провалиться мне на месте, ты прямо колдун! - сказала Ингер, хотя
давно уже догадывалась, что лампа будет.
Они зажигали ее по вечерам и чувствовали себя, как в раю, а маленький
Елисей, наверное, думал, что это солнце.
- Посмотри, как он дивится! - говорил Исаак. Ингер стала прясть при
лампе.
Исаак привез холста на рубахи и новые комаги для Ингер. Она просила
привезти разных красок для шерстяной пряжи, он привез. Но однажды он привез
часы. Что такое? Часы! Ингер точно с неба свалилась и несколько минут не
могла вымолвить ни слова. Исаак осторожно и бережно повесил часы на стену,
поставил наобум, подтянул гири и пустил бой. Ребенок повернул глазки на
гулкий звук, потом перевел их на мать.
- Да уж, можешь подивиться! - сказала она, взяла мальчика на руки и
сама взволновалась. Потому что из всех благ в одинокой жизни ничто не могло
сравниться со стенными часами, которые идут себе во всю темную зиму и звонко
отбивают каждый час.
Но вот дрова свезены, Исаак опять стал уходить в лес рубить дрова,
опять прокладывал улицы и строил город из дров на будущую зиму. Он отходил
все дальше и дальше от дома, большой бугор стоял уже совсем лысый и готовый
для обработки, и Исаак уже не вырубал дочиста делянки, а сваливал только
самые старые деревья с сухими верхушками.
Разумеется, он давно понял, для чего Ингер сказала ему про кровать,
надо было поторопиться и не откладывать этого дела в долгий ящик. Раз в
темный вечер он вернулся из лесу, а дома уж все было готово, семья
прибавилась, опять мальчик, Ингер лежала. И хитрая же эта Ингер, утром она
непременно хотела спровадить его в село.
- Ты бы промял немножко лошадь, - сказала она, - она только стоит и
роет копытом колоду.
- Мне некогда заниматься такой ерундой, - ответил Исаак и ушел.
Теперь он понял, что она просто хотела избавиться от него, а зачем это?
Он бы пригодился и дома.
- Почему это ты никогда не можешь знать заранее? - спросил он.
- Теперь сделай кровать для себя, и переходи спать в клеть, - ответила
она.