"Кнут Гамсун. Мечтатель" - читать интересную книгу автора

мелочи; такого грандиозного воровства никогда не случалось, и в нем сейчас
же заподозрили чужих рыбаков. Но обвиняемые доказали, что в ночь совершения
преступления они все находились за милю от фабрики, далеко в море и
сторожили сельдь. Эта история произвела на купца Макка удручающее
впечатление, Следовательно, его обворовал кто-нибудь из его же односельчан.
Его собственно не столько огорчали украденные деньги, он даже говорил, что
вор был, должно быть, очень глуп, что не украл большую сумму, но, главным
образом, его огорчило то обстоятельство, что сами его односельчане обокрали
именно его, такого могущественного барина и всеобщего защитника.
Разве не он выплачивал половину налогов всей общины процентами со своих
различных предприятий? И разве кто-нибудь, действительно, нуждающийся ушел
когда-нибудь из его конторы, не получив помощи?
Макк назначил вознаграждение за открытие кражи. Чуть не каждый день в
местечко прибывали чужие рыбаки; вероятно, у них получалось странное
впечатление об отношениях купца Макка к своим односельчанам, раз они же сами
его обкрадывали.
Награду за открытие преступления он назначил в размере четырехсот
талеров, как и подобает могущественному властелину торгового мира.
Всему свету будет известно, что он не постоит за кругленькой суммой.
Новый пастор тоже взялся за это дело; в Троицын день он говорил проповедь о
Никодиме, который ночью пробрался к Иисусу Христу; тут пастор воспользовался
случаем и заговорил о воре. Они тоже пробираются к нам ночью, взламывают
наши двери и расхищают наше имущество.
Никодим не делал ничего дурного, он был очень робкий человек и поэтому
пошел ночью; он пошел ради своей души. А как поступают в настоящее время?
Ах, мир преисполнен дерзостью; и ночь служит людям для прикрытия их
преступлений и грехов.
Пусть наказание падет на виновного, выведет его на свет Божий.
Новый пастор волновался, как боевой петух. Он проповедовал третий раз,
и многие грешники уже покаялись. Когда он стоял на кафедре, весь бледный и
взволнованный, он производил впечатление помешанного. По крайней мере,
многие прихожане, которые видели его в первое воскресенье уже больше не
решались приходить. Своими проповедями он пробрал даже самое йомфру ван
Лоос, которая всю свою жизнь была очень резка и строга, и как бы вся
закована в панцирь. Две служанки, находившиеся под ее начальством, с
радостью заметили происшедшую в ней перемену.
На море собралось множество всякого народу, и многие не особенно жалели
Макка за нанесенную ему обиду. Макк делался уже слишком могущественным со
своей торговлей, производившейся в двух местах, со своими неводами, фабрикой
и множеством судов. Чужие рыбаки больше любили своих купцов, они были
обходительнее и проще и не носили, как Макк, белых воротничков и перчаток из
оленьей кожи. Воровство постигло Макка за его высокомерие. Лучше бы
добрейшему Макку не бросать по сторонам сотни талеров, они еще могут
пригодиться ему, когда придется покупать сельдь, если только она будет. Ведь
Макк был уже не такой богач, не столько же у него было денег, как звезд на
небе! А Бог знает, может быть, он и сам устроил это воровство или его сын
Фридрих, чтобы показать, будто ему деньги все равно, что трава; тогда как,
на самом деле, он находился в весьма стесненном положении. Обо всем этом
болтали и на море и на суше.
Макк понимал, что ему следовало что-нибудь предпринять.