"Кнут Гамсун. В сказочной стране. Переживания и мечты во время путешествия по Кавказу" - читать интересную книгу автора

Ехать в этот день было уже слишком поздно, и мы уехали на следующий
день. Ах, если бы мне когда-нибудь еще раз довелось увидеть Москву!
На вокзале, к величайшему нашему изумлению, мы снова встретились с
дамой, у которой было такое множество колец на пальцах. Она ехала с тем же
поездом. Эта странная встреча в конце концов получила некоторое объяснение б
глубине земли донских казаков. Молодой гвардеец также едет с нами, он сел в
одном купе вместе с дамой, они разговаривают и смотрят друг на друга
влюбленными глазами. У него на груди георгиевский крест. Я обращаю внимание
на то, что на его золотом портсигаре герб и корона. Я никак не могу понять,
почему эти два человека стали неразлучными, у них есть даже собственное
маленькое купе, куда никто не входит. Это, наверное, муж и жена,
новобрачные, которые ненадолго останавливались в Москве, чтобы повеселиться.
Но на вокзале в Петербурге они, по-видимому, не знали друг друга. И прислуга
их как будто ничего не имела общего друг с другом.
Мы проезжаем мимо дачной местности под Москвой. Дач очень много, все в
скучном швейцарском стиле. Но через три часа езды от Москвы мы несемся уже
по обширным полям ржи и пшеницы, по черноземной полосе России.
Начались осенние полевые работы. Здесь пашут гуськом, две или три
лошади идут друг за другом, таща за собою маленькие деревянные сохи, за ними
следует лошадь с бороной. Я вспомнил, как мы пахали в Америке в необозримых
прериях в долине Красной реки10 в десять плугов целыми днями и неделями. И
мы сидели на плуге, как в кресле, под плугом были колеса, а мы сидели себе,
пахали и распевали.
Там и сям на обширной равнине копошатся люди, они обрабатывают землю, -
видны и женщины и мужчины. На женщинах красные кофты, а мужчины в белых и
суровых домотанных рубахах, на некоторых тулупы. Вдоль всей дороги
попадаются деревни с избушками, крытыми соломой.
Благодаря нашим спутникам, семье инженера, в купе стало известно, что
мы с женой едем на Кавказ и не знаем языка, - инженер направляется как раз в
Дербент, а оттуда переедет в Баку на пароходе по Каспийскому морю, тогда как
мы перевалим через горы в Тифлис и затем отправимся дальше. В то время, как
кондуктор прорезает наши билеты, возле нас стоит офицер, который слышит, что
мы едем во Владикавказ: он уходит и приводит с собою другого офицера,
который заговаривает со мной и изъявляет свою готовность помочь нам при
перевале через горы. Он говорит, что ему надо туда же, он только сначала
заедет в Пятигорск, город с серными источниками, купаньями и великосветским
обществом. Там он останется не более недели, а мы в это время можем
подождать его во Владикавказе. Я благодарю офицера. Он - толстый, пожилой
мужчина, со странными манерами щеголя; он говорит на многих языках громко и
смело, но с ошибками. Лицо у него неприятное, еврейское.
Инженер, который все умеет делать и знает все порядки в этой стране,
предлагает дать взятку кондуктору рубля в два, чтобы получить отдельное
купе. Мы дали кондуктору взятку, и нас перевели в отдельное купе. Потом
инженеру пришло в голову, что нам надо сунуть ему еще немножко денег, чтобы
он взял у нас билеты. Иначе нас будут беспокоить ночью при каждой смене
кондукторов. И мы снова дали ему маленькую взятку, соответствовавшую нашим
средствам. Все было устроено в одну минуту. Система взяток весьма практична
и удобна! Вы останавливаете одного из кондукторов во время его поспешного
служебного обхода по поезду и роняете слово относительно отдельного купе.
Это слово принимается как следует, кондуктор уходит, но через несколько