"Кнут Гамсун. В сказочной стране. Переживания и мечты во время путешествия по Кавказу" - читать интересную книгу автора

не испытал этого, тот не может понять меня. Я преднамеренно решил
заблудиться. Я подхожу к какому-то ресторану, и у меня вдруг является
желание съесть что-нибудь, чтобы и в этом отношении поступать так, как мне
заблагорассудилось в данную минуту. Но так как обстановка здесь очень
роскошная, и так как вдобавок ко мне подходит белобрысый лакей во фраке, то
я нахожу более симпатичным другой ресторан, мимо которого я перед тем только
что прошел, и я иду туда. Там я усаживаюсь.
Это также большой ресторан, но он имеет менее европейский вид,
посетители одеты очень странно, а два лакея в куртках. В глубине зала
теряется сад с деревьями.
Я чувствую себя свободным и я доволен. У меня такое чувство, словно я
нашел убежище, и мне совсем не надо торопиться домой. Я выучился говорить
"щи". Немногие способны выучиться этому, но я выучился. И я умею писать это
слово не так, как немцы, без "сии". Щи - это суп из мяса. Но это не
обыкновенный говяжий суп, который никуда не годится, а прекрасное русское
блюдо со всевозможной говядиной, яйцами, сливками и зеленью. Итак, я требую
щей, и мне подают их. Но слуга хочет предупредить мои желания и подает мне
еще какие-то блюда. Кроме того, я сам требую икры, - не знаю, кстати это
было, или нет. Потом я спрашиваю также и пива.
Вдруг в открытых дверях появляется длинноволосый священник, который
начинает крестить и благословлять нас, после чего он идет дальше по улице. Я
счастлив, что открыл это место. В некотором отдалении от меня сидят
несколько добродушных пожилых людей, они едят и мирно болтают. И лица у них
не безобразные и не сморщенные, какие обыкновенно бывают у стариков, а,
напротив, открытые и здоровые, и волосы у них густые. "Славяне, - думаю я и
смотрю на них, - народ будущего, завоеватели мира после германцев!
Неудивительно, что у такого народа может возникнуть такая литература, как
русская, литература безграничная в своем величии и поразительная! Она
получила питание из восьми неиссякаемых источников, - от своих восьми
гигантов - писателей. Нам давно надо было бы обратить на них внимание и
постараться ближе ознакомиться с ними. Но что касается до театрального
хозяйства, то это они предоставляют другим поэтам".
Посетители приходят и уходят. Является компания немцев и располагается
рядом с моим столом. Раздается громкая немецкая болтовня и немецкие
восклицания. По еде и напиткам, которые им подают, я заключаю, что они
намереваются долго сидеть, и я делаю знак слуге, чтобы он перенес мой прибор
в глубину залы, к саду и деревьям; но он не понимает меня. И тогда один из
немцев очень любезно спрашивает меня, что мне угодно, и я должен прибегнуть
к его помощи. Мне накрыли стол в другом месте, но я забываю поблагодарить
немца, и я снова иду через всю залу, чтобы исправить мою оплошность.
Слуга подает мне жаркое. Я не в состоянии больше есть что-нибудь после
сытных щей, но слуга со своей точки зрения прав, - он придерживается того
взгляда, что человек должен есть много зараз, но зато потом долго
выдерживать без пищи. Это взгляд здоровых людей. У меня является желание
покурить и выпить чашку кофе, и мне без особых затруднений подают сигары и
кофе.
За одним из столов сидит небольшое общество; по-видимому, это семья,
состоящая из отца, матери, двух сыновей и дочери. У молодой девушки темные
глаза, непроницаемые и глубокие, - это целый мир. Руки у нее большие, с
длинными пальцами. Я сижу и смотрю на нее и стараюсь подыскать слово,