"Кристин Ханна. Летний остров " - читать интересную книгу автора

никогда не поручая секретарям. Казалось бы, мелочь, но она придавала ей
большое значение. Нора считала, что любой, кому хватило смелости публично
попросить у нее совета, заслуживал се личной благодарности.
К тому времени когда Нора закончила, она уже опаздывала. Схватив
сумочку, она поспешила к машине. К счастью, до больницы было всего несколько
миль. Поставив машину на подземную стоянку, Нора вышла в залитый
искусственным светом вестибюль. Официальное время посещений давно
закончилось, но больница была небольшая, частная, а Нора стала здесь частым
посетителем - она приезжала каждые вторник и субботу, - поэтому руководство
больницы согласилось немного изменить правила с учетом ее жесткого рабочего
графика. То обстоятельство, что она являлась местной знаменитостью и все
медсестры любили ее передачу, конечно, тоже сыграло свою роль. По дороге к
палате Эрика Нора увидела знакомые лица, улыбнулась и помахала рукой. Перед
закрытой дверью она помедлила, собираясь с духом.
Хотя она виделась с Эриком часто, всякий раз это давалось ей с трудом.
Эрик был ей близок, как родной сын, и наблюдать за его борьбой со
смертельной болезнью казалось невыносимым. К тому же, кроме Норы, у него
никого не было, родители, не желая смириться с жизненным выбором сына, давно
отказались от него, а любимый брат Дин редко выкраивал время для посещения.
Войдя в палату, Нора увидела, что Эрик спит. Он лежал, отвернувшись к
окну, тело, укрытое разноцветным шерстяным пледом, который Нора связала
сама, поражало болезненной худобой. Почти совсем облысевший, с ввалившимися
щеками и приоткрытым ртом, Эрик походил на глубокого старца, побитого
жизнью. А ведь ему еще не исполнился тридцать один год!
Нора словно впервые его увидела. Даже наблюдая, как состояние больного
ухудшается день ото дня, она пыталась делать вид, будто все обойдется. И вот
сейчас ее вдруг поразила мысль: не обойдется. Именно сейчас, в эту минуту,
Нора поняла то, что Эрик пытался ей сказать, и скорбь, которую она до сих
пор умудрялась сдерживать, грозила захлестнуть ее целиком. Если
безнадежность причиняет такую боль ей, то каково тогда должно быть Эрику?
Нора подошла к кровати и погладила Эрика по лысой макушке. Оставшиеся
редкие волосы стали тонкими, как паутина. Эрик повернулся, сонно заморгал и
попытался изобразить мальчишескую улыбку. Это ему почти удалось.
- У меня есть две новости - хорошая и плохая.
Нора тронула его за плечо и поразилась, каким худым оно стало. В Эрике
не осталось ничего от того рослого черноволосого паренька, который помогал
ей заносить покупки в дом. Чуть заметно запнувшись, она бодро
поинтересовалась:
- Поделись хорошей.
- Мне отменили все процедуры.
Нора сжала его плечо слишком сильно и почувствовала, как кости
подались, словно птичьи. Она тут же разжала пальцы.
- А в чем состоит плохая?
Эрик решительно посмотрел ей в глаза.
- Мне отменили все процедуры. - Он помолчал. - Так сказал доктор
Каломель.
Нора кивнула, пытаясь найти какие-нибудь проникновенные слова, но за
одиннадцать месяцев, прошедших с тех пор, как Эрику поставили диагноз, между
ними было уже все сказано. Они провели за разговорами десятки ночей. Нора
даже поверила, что подготовилась к тому, что последует, подготовилась к