"Кристин Ханна. Надеюсь и люблю " - читать интересную книгу автора

это только на благо. Прежде всего Лайем позвонил своей теще Розе Луне и
оставил на автоответчике сообщение с просьбой срочно связаться с ним. Затем,
не в силах дольше откладывать, спустился в холл.
Джейси сидела у входа и читала журнал. Брет пристроился рядом на полу и
возился с игрушками.
Лайем почувствовал, что у него дрожат руки. Он скрестил их на груди и с
минуту простоял без движения, стараясь прийти в себя. Господи, помоги!
Произнеся молитву, он раскрыл объятия навстречу детям.
- Привет, ребята, - сказал он как можно мягче и спокойнее.
Джейси вскочила. Журнал, который она читала, полетел на пол. Ее глаза
покраснели, губы превратились в строгую, жесткую линию. На ней все еще была
веселенькая розовая пижама.
- Ну что, папа?
Брет оттолкнул в сторону игрушки и, смахнув слезы с глаз, приподнял
подбородок, как взрослый, готовый воспринять страшную новость.
- Она умерла, да, папа? - вдруг спросил он, и Лайем почувствовал, что
волна горя снова завладевает им.
- Она не умерла, Бретти, - сказал он, чувствуя, что по его щекам текут
горячие слезы. Черт побери! Он же клялся, что не станет плакать в
присутствии детей. Им нужна его сила, он не может оставить их в одиночестве
сейчас. Лайем взял себя в руки, опустился на колени перед сыном и обнял его.
Он молил Бога о том, чтобы ему в голову пришло что-нибудь, что могло бы
утешить детей, но тщетно. Только "надо ждать и надеяться", но это не устроит
детей.
Джейси опустилась на колени перед отцом. Он обнял и ее.
- Она сейчас в плохом состоянии, - сказал он, тщательно подбирая слова.
Как он мог сказать детям, что их мать может умереть? - Ей очень плохо. Мы
должны поддерживать ее своими молитвами.
Брет прижался к отцу и задрожал всем телом. По пиджаку Лайема потекли
слезы сына. Лайем взглянул на него и увидел, что малыш сосет палец. Сын
оставил эту привычку несколько лет назад. Но ее возвращение вполне понятно -
он искал успокоения.
Лайем вдруг понял, что с этого момента мир предстанет перед его детьми
во всей жестокости. Они слишком рано должны понять, что как бы ни любили
человека, не в их власти уберечь его от смерти.
Часы их бодрствования постепенно сложились в сутки. Наступил вечер, и
Лайем сидел в комнате для посетителей с двумя детьми, которые не сводили
взгляда с круглых часов. Они уже давно сидели молча, не проронив ни слова.
Казалось, каждый из них чувствовал, что лишнее слово может нарушить баланс и
привести к необратимым последствиям.
В восемь утра в больничном коридоре послышались шаги. Лайем поднялся.
Господи, пусть новости будут хорошими!
В этот момент в комнату чудом проник приятель Джейси, Марк Монтгомери,
и принес с собой заряд положительной энергии.
- Джейс? - окликнул он. В его глазах было любопытство. - Я только что
узнал...
Джейси бросилась ему на грудь и разрыдалась. Через некоторое время она
пришла в себя и отстранилась.
- Мы... так и не смогли увидеть ее...
Марк обнял ее и проводил к дивану. Там они уселись вдвоем и начали